Зал наполнился рыданиями женщины, которых никогда не видел Денаш. По трогательным поводам Елена могла проронить несколько слезинок и бережно собрать их платком, но она прежде никогда не рыдала при нем.
– Ты хочешь, чтобы это была ложь. Я тоже. – Король выдохнул из себя тяжелый воздух и вперил в жену уставшие глаза. – Но это – правда. Мы потеряли его… Я слышал плач – в саду. И принес тебе чужого младенца. Потому что не мог выжить без надежды.
– Ты мне лжешь, Денаш, этого быть не может. Я рожала Маркуса, он – Мехран, я чувствую своего сына!
– Могу поклясться своей жизнью, всем, что есть у меня, что ничего не выдумал. Я солгал лишь тогда, лгал, зная, что ты не вынесешь горя по ребенку. Это убило бы тебя.
– Так почему признаешься сейчас? Думаешь, что время сотрет боль об утрате, и я справлюсь? – Елена прижала руку к сердцу и прикрыла глаза. – Я все равно не верю тебе.
– Ты мудрая женщина, Елена, и пусть это нелегко, но в тебе найдутся силы поверить мне. Нашему умершему малышу я велел построить прекрасную тюрбе, я отведу тебя туда.
От услышанного у Елены закружилась голова.
– Я плохо помню ту ночь… Мне не дали моего сыночка, а сразу унесли повитухи, а потом…
Она не успела договорить, как Денаш взял жену под руку и повел по темным улицам Орландо. Они все дальше удалялись от замка и города, и вскоре оказались у ротонды, где встречались тайком, пока были молоды. Тропинка поднималась к холму, на котором Елена уже успела разглядеть здание с круглым куполом. Она не видела его прежде. Приблизившись к тюрбе, королева ахнула от количества красных роз и остановилась. Денаш впустил свою королеву внутрь, где лился приятный свет от почти полной луны. Она подсветила надпись «Маркус Мехран».
Голова Елены упала на плечо мужа, и женщина горько заплакала. Ее вера пошатнулась, она знала, что Денашем правит не гнев, а остатки той любви, которая однажды заставила их встать против всего мира.
– Даже если бы я знала о том, что он не родной, я бы все равно любила Маркуса. Это мой сын, даже если не по крови, – сквозь слезы твердила она.
– Знаю. Я знаю твое доброе сердце, моя прекрасная госпожа… И поэтому я прошу тебя, помоги мне принять это решение.
– Какое решение?
– Назначить после меня следующим королем Дениза, а Маркуса отречь от престола.
– Но… как Дениз справится?
– Я хочу верить, что нашему сыну болезнь не помешает стать достойным правителем. Проблема в Маркусе. Его с детства растили в будущем предназначении, и он уже почувствовал вкус власти. Ему будет сложно отказаться от этого и прожить самую обыкновенную жизнь.
– Думаю, Маркус сможет, – ответила Елена. – В обмен на то, что ты его примешь как сына. Как бы тебе ни хотелось, но мальчик видит в тебе отца, ты ему нужен. Так стань же отцом для своего приемного сына, раз однажды ты нарек его Мехраном.
***
На утро Элис почувствовала все прелести сна на свежем воздухе: из-за еловых иголок одну сторону тела будто парализовало, лицо было покрыто комариными укусами, а одежда впитала в себя запах костра. Джозефу удалось поспать лишь под утро, и он чувствовал себя разбитым. Он вложил в руку девушки фигурку, которую мастерил полночи.
– Что это? – спросила она и раскрыла ладонь. В ее руке оказалась маленькая деревянная птичка с распахнутыми крыльями, готовая вот-вот взлететь. Элис бережно провела по ней указательным пальцем и с благодарностью взглянула на Джозефа. – Она чудесная, брат.
