Дитару хотелось ответить, что по сути ‒ всё это ерунда. Ну, станет Иоланта эта женой Адаваля, и что?
Купцам и факториям, облагаемым жиреющими налогами, и до сегодняшнего дня жилось нелегко. Народу в империи под гнетом избранника богов, легко поддающегося чужому влиянию, и того хуже. Просто теперь пятка первого советника сменится каблучком несравненной леди Иоланты и её семьи.
Разочарование сменилось гневом. Сейчас, когда сам Борго находится практически в немилости правителя, в лице Рене он увидел союзника против кого? Против девицы и её папаши. Хочет извести несостоявшуюся императрицу руками Дитара и его брата? А до этого сделал всё, чтобы выжить Рене из императорского дворца, после смерти его венценосного отца. Боялся, что люди станут бунтовать против недальновидного и несговорчивого Адаваля, и примут сторону Рене в борьбе за императорский венец.
Скотина!
У Дитара непроизвольно сжались кулаки ‒ это не укрылось от внимания советника.
‒ Злиться будешь потом! ‒ его толстое, обрюзгшее лицо стало серьезным, растеряв остатки доброжелательности. ‒ Твой брат ‒ бастард, и при живом законном наследнике императора было бы глупо сажать его на трон!
‒ А теперь, чего вы хотите? ‒ выдавил сквозь сжатые зубы молодой воин. ‒ Чтобы Рене вернулся в столицу и отговорил Адаваля жениться на неподходящей пассии?
‒ Твой брат, конечно же, более гибок в мышлении, нежели ты, ‒ опять усмехнулся Борго. ‒ Что взять ‒ солдафон, он и есть солдафон!
‒ Но вы тем не менее сейчас разговариваете с этим солдафоном!
‒ Надо сказать, что ты весьма талантлив в своем ремесле! ‒ кивнул герцог в сторону молодого человека. ‒ И не дурак, хоть и уступаешь Рене во многом.
Дитар не повел даже бровью в ответ на колкости советника. Будто бы он сам не знал, что брат умнее и хитрее его во многом. На то он и выбрал службу, чтобы всегда быть рядом с Рене опорой и поддержкой, охраняя от всех врагов. У светлой правящей головы должна быть крепкая десница, хорошо владеющая клинком.
‒ Вы первый призвали нас к переговорам, ‒ напомнил герцогу Дитар цель своего приезда. ‒ И Вызвали для этого меня. Что подвигло вас на такой шаг?
‒ А то, что если семейка Иоланты доберется до полной власти в стране, империи придет конец!
Неужели толстяк, наконец, понял это? Смешно! Ещё бы сам проводил более уместную политику тогда, глядишь, и кризис не назрел! Зачем было взвинчивать налоги? Ради бестолковых походов на юг? Но… планирование и переговоры всё же были уделом Рене. Дитар был его верным и надежным мечом.
‒ Уже сейчас они запустили лапы в казну, которая и так почти пуста…
А вот это была новость!
‒ Неужели Август оставил своё государство настолько беспомощным? ‒ новость была ошеломительная, и брат должен был быть поставлен в известие о таком положении дел до отъезда Дитара.
‒ Предыдущий император слишком увлекался охотничьими забавами и мотовством, к чему приучил и Адаваля.
‒ А вы ему в этом потакали! ‒ так и не удержался Дитар от упрека.
‒ Не тебе судить, щенок!
Вот черт! Он рискует разгневать старого борова. Гнилой, мерзкой, но единственно важной и влиятельной поддержки. А что в награду – призрачная надежда на обедневший престол? Но брату виднее.
‒ Почему вы не поручите чёрную работу какому-нибудь воинственному клану? ‒ воин постарался сгладить шероховатость, возникшую в беседе с Борго.
‒ Слишком просто от королевских соглядатаев это не укроется, ‒ у герцога даже голова нервно дернулась, он явно не один день обдумывал это. Но тут он был прав ‒ в кланах тоже могут быть доброхоты, жадные до звонкой монеты. Хотя эти-то умели делать свое тёмное дело невероятно искусно.
