С тех пор как одиннадцать лет назад в Лунарии, Бризее и Весении вспыхнули несколько стычек, наши королевства решили теснее взаимодействовать с людским населением. Поскольку я сам загубил первую попытку показать нашу благосклонность, теперь мы раз в год на целый месяц открываем дворец Селены для проведения светских приемов.
В этом году мне впервые надлежит самому принимать гостей. Поистине тяжкий жребий.
– Не сомневаюсь, что ты выдержишь месяц изысканных приемов и балов, – хмыкает Флора. Она явно не видит в моих обязанностях ничего сложного. Может, и так, но все же…
Я издаю смешок.
– В прошлый раз, когда я принимал участие в подобных действах, то снискал себе славу подлого мерзавца. – Отложив запонки, я поворачиваюсь к Флоре. – К тому же все несколько сложнее. Несмотря на собственные принципы, Никсия хочет, чтобы я стал как можно ближе к людям, принимал участие в увеселениях в саду, посещал театр, целовал ручки дочерям аристократов…
– Какой ужас! – насмешливо бросает Флора. – Тебе придется пару раз выйти из дворца и пообщаться с подданными.
– Вообще-то, люди не мои подданные. Ими должен заниматься благой король.
– Чего вы боитесь, ваше высочество?
Я кладу руку на бедро.
– Боюсь? Я? Чего мне бояться?
– Лишь ты знаешь ответ.
Сперва мне хочется просто отмахнуться, но она говорит вполне серьезно, и я немного ослабляю защиту. Я мало что могу скрыть от Флоры, да и не считаю нужным это делать. Пусть сейчас она слывет мастерицей чар, но когда-то занималась политикой. Много лет назад она служила советницей матери и с тех пор стала для меня почти бабушкой. На самом деле она была рядом со мной гораздо дольше, чем мать. И ни разу не скрывала, что думает, обращаясь со мной с безжалостной честностью. Именно это мне в ней нравится, поскольку я довольно редко встречаюсь с подобной откровенностью. Все остальные просто-напросто готовы лизать мне задницу.
– Ты ведь знаешь, что случилось в прошлый раз, когда я общался с людьми, – осторожно говорю я. – А теперь… Ну, ты в курсе моего отношения к нелепым людским обычаям. Я терпеть не могу их ханжеские правила поведения. Хуже только родители, которые подсовывают мне незамужних дочерей, желая, чтоб одна из них завоевала меня, как какой-то военный трофей.
– Я работаю в этом городе уже десять лет, – усмехнувшись, произносит Флора. – И за это время многое узнала о людях и их странных привычках. Муж для них сродни военной награде, и это вовсе не глупость. Для некоторых женщин найти достойного мужа означает переступить черту от бедности к комфорту.
– Все дело в устаревших традициях. Они сами выбирают блюсти целомудрие, следовать правилам этикета и придают большое значение положению в обществе. Все эти ценности остались с тех времен, когда люди острова склонялись перед людским королем. Фейри выиграли войну, и мы освободили людей от короля Григория. Но теперь они словно бы ждут, что правители-фейри займут его место.
Флора подходит ближе.
– Они не знают ничего другого, мой принц. С объединения острова прошел лишь двадцать один год. Не жди, что они изменятся так скоро, – мягко говорит она.
– В том-то и дело. Меняются не только люди, но и сами фейри. С каждым годом я все чаще думаю, что мы становимся похожи на людей.
– А разве это плохо?
– Для неблагих – да. Если Фейривэй станет слишком цивилизованным, неблагие просто перестанут существовать. Ты и сама это знаешь.
