«Фы, если надеется на жалость, то не на ту напал. Меня то небось жалеть не собирался. Ненавижу! Сначала сделают гадость, а потом плачутся. Я не хотел, так получилось. Тьфу!»
– Что же вашему судье рабов жалко? – из-за клокочущего негодования вопрос прозвучал чуть резче.
– Можно и так сказать, – взял слово Растус, – Рабство — это крайняя мера. Положена только за систематические, либо грубые нарушения, такие как убийства или разбой. Мелкие, как правило, отрабатываются без рабства, либо выкупаются. В месяц обычно один два осужденных на долгий срок. А из благородных, как эти, и того раз в год, когда и раз в два, в три года. Судья таких всегда сам покупает, а уже потом перепродаёт.
– Угу, после того как все соки и денежки выжмет, – делаю вывод, – это что же, вы его сейчас кинули?
– Выходит так, – снова подтвердил Растус, – Они даже на витрину не были выставлены. Ждали, прямо в приёмной, будто и не было ещё суда.
– И когда же судья поймёт?
– Он сейчас на заседании, которое закончится примерно через час.
– Угу, – задумавшись, киваю сама себе и озвучиваю свои мысли, – навряд ли это он так просто оставит.
– Не волнуйтесь, отобрать рабов он не имеет права, – уже по голосу определяю, что снова отвечает Растус.
– Радует, – хмыкаю, но взгляда на мужчин так и не поднимаю, – но не очень. Врагов мне только с первых дней не хватало, – Слушай, маг, – обращаюсь к Агвиду и цепляюсь за его взгляд. Если вдруг заупрямится, то взгляд не обманет. На данном этапе мне хватит простейших «да» или «нет», – есть какое-нибудь средство, чтобы память вашему судье поправить?
– Стереть или заменить?
Вопреки ожиданию мужчина пошёл на контакт.
– И то и другое.
– Если напоить соком Роши, то в течение пятнадцати минут можно внушить, что угодно. Но он имеет такой вкус, что ни с чем не перепутаешь. Судья, как и любой страж Туваллы, о нем знает. Да и не дурак он.
– Ты неси, а я уже подумаю и об вкусе, и об уме вашего судьи.
Роши оказался простым кактусом. Видимо в этом мире они магические. Минут через пятнадцать Агвид принёс его и какой-то плод, похожий на кокос. Такой же серо-коричневый и лохматый. При ближайшем рассмотрении замечаю торчащую из него трубочку.
– Вот, – маг протянул мне, как понимаю, местный коктейль, – это немного перебьет вкус.
– Что-то ты излишне деятельный, – беря плод, подозрительно сощуриваюсь. После беру трубочку и немного отпиваю. Кисловато-сладкая жидкость чуть пощипывает горло и дарует долгожданную прохладу, – Ум, – выпиваю всё до капли, – То, что надо, – выражаю блаженство и отдаю пустой кокос Агвиду, – А теперь ты и Олав сидите здесь, а вы, – киваю Растусу и Скрему, – ведите меня к вашему великому и ужасному судье. Ух, – выдыхаю перед выходом.
За то время, что я здесь нахожусь небольшая приёмная, воспринимается мною, как некая крепость. Здесь не шастает народ, за те, примерно полтора часа, что я здесь, никто не заходил и не выходил, здесь тихо и спокойно, а главное уже привычно. Сейчас же мне предстоит столкнутся с целым миром. А я ой как не люблю перемен. Хватило уже.
За порог ступила ледяная леди не я. Рефлексы так и прут. Интересно смогу я когда-нибудь быть собой. И какая я вообще? Так сразу и не вспомнить.
На улице стараюсь не смотреть по сторонам, главное цель, остальное потом. Благо она неподалёку, перейти улицу и всё. Прошу отвести меня в отдельное помещение и, под предлогом, что хочу судье выразить свою благодарность, привести его ко мне. Тому, что я задумала свидетели не нужны.
