Сердце Велисгара - страница 16

– Садитесь. Я расскажу вам то, что должна была сказать уже давно, – сказала она тихо, постелила на лавку старое одеяло и села рядом, опустив голову. – Настало время открыть вам всю правду…

Огонь в печи отбрасывал неровные тени на стены и потемневшие балки потолка. Девушки сели поближе друг к другу. Велирима сглотнула мучительный ком и начала:

– Много лет назад, когда вас ещё не было, жизнь в Яснице текла иначе. Земля давала щедрый урожай, люди жили спокойно и радовались простым вещам. Но шестнадцать лет назад всё резко изменилось. Вы уже слышали о сердце Златомати, которое похитили. С тех пор гора словно охладела к нам и ожесточилась. Именно тогда и начались беды: люди стали пропадать, появились первые трещины в шахтах…

Дарина вздрогнула и выпрямилась, почувствовав, как внутри стало холодно:

– Это ведь случилось в год нашего рождения?

– Да, – тихо кивнула Велирима. – Вы родились ровно в то время, как исчезло сердце. Люди в деревне долго ещё говорили о том, что именно в тот год, когда гора лишилась своей силы, у нашей семьи появились двойники. Они считали, что земля потеряла часть себя и вернула её в виде «сдвоенного дитя». Людям всегда нужно найти причину того, что они не понимают. А двойники – отличная такая причина.

Слово «двойники» неприятно резануло слух. Дарина давно знала о подобных пересудах, но обида от несправедливости таких обвинений не проходила. Она бросила быстрый взгляд на Орину, и та нервно сглотнула, опустив взгляд в пол.

В мире Ясницы существовало древнее поверье о так называемых «двойниках» – детях, которые рождались у одной матери в один и тот же час и, по каким-то неведомым прихотям судьбы, были обречены делить одну душу на двоих. В народе тихо говорили, что появление двойников – не столько чудо, сколько дурной знак от духов горы. Считалось, что если в семье рождались сразу двое детей, то земля непременно возьмёт с них двойную плату. Подобные суеверия переходили из уст в уста, старики перешёптывались у колодцев и во дворах, вспоминая истории о несчастьях, преследовавших родителей таких детей. И хотя никто точно не мог объяснить природу этого явления, клеймо «двойников» прочно закреплялось за такими детьми, словно резные узоры на древнем бревне.

Чаще всего о двойниках вспоминали, когда в поселении случались беды, и люди искали, на кого бы свалить вину за свои несчастья. Самым страшным было то, что двойникам не прощали даже мелких проступков.

– Сдвоенная душа – двойная беда, – бросали сердитые соседи, а беспомощные старейшины и травницы лишь тяжело вздыхали.

В глухой Яснице верили, что рождённые вместе девочки забирают у земли гораздо больше, чем положено, и когда-нибудь гора сама потребует свой «долг». Никто не знал наверняка, правда ли это, но подобные разговоры формировали отношение к двойникам с самого их рождения.

– Но почему… – тихо проговорила Орина, – почему именно нас считают виноватыми?

Велирима закрыла лицо ладонью, будто пытаясь отгородиться от болезненных воспоминаний.

– Дети мои, – медленно начала она. Первой родилась Дарина. И всё было так хорошо. Ваш папа радовался, я отдыхала и отходила от родов. Но никто не ведал, что в моём чреве остался ещё один ребенок. Снова начались схватки, и я снова испытала муки родов. Но из-за того, что мы о двойниках не знали, Орина чуть не умерла при рождении. – Велирима сделала глубокий вдох, словно собираясь с силами. – Ты появилась на свет без дыхания, Орина. Я… потеряла тебя в тот миг. Дарина родилась живой и здоровой, ею тут же занялись родовые повитухи, а ты… – Её голос сорвался, она на мгновение замолчала. – Я обезумела от горя и отчаяния. Не могла смириться.