А самое странное – почему Огден Хакен не пришел на торжество?
Взглянула на часы. Почти полночь.
Нет, по крайней мере, на один из поставленных вопросов надо получить ответ.
Аннабел отправила смс-сообщение Хакену в надежде, что тот еще не успел заснуть.
Шериф смотрел на происходящее строго, но понимающе.
Восходитель-одиночка иронично улыбался, пряча взгляд за черными очками, – после одиночного покорения самых неприступных восьмитысячников героя не смогла бы удивить и попытка связи в четыре утра.
А инструктор-красавчик призывно смотрел в упор.
– Да, спит Огден, – произнесла Аннабел немного разачарованно. – Спит.
Прошла в душ, вернулась в нарядной ночной рубашке, принялась уютно устраиваться в постели.
Протянула руку к ночному столику – выключить мобильник.
В ответ раздалась сегодняшняя мелодия «С днем рожденья тебя!»
Вздрогнула, ткнула кнопку вызова.
– Добрый вечер, Энни!
Как всегда, бодрый тон идеального молодого человека подействовал завораживающее.
– Как прошел праздник?
– Прекрасно.
– Я рад. Поздравляю вас. Вы что-то хотели узнать?
– Извините, Огден, что потревожила вас так поздно…
– О, Энни, я как раз досматривал фильм.
– Интересный?
– Не очень.
– Тогда будем считать, что я на этот раз поступила правильно.
– Еще как правильно.
– А вы – нет.
– В чем дело?
– Огден, я на вас очень и очень сердита.
– Догадываюсь.
– Почему вы не пришли?
– Заболел.
– Серьезно?
– Слегка.
– Но я прощаю вас и благодарю.
– За что?
– Вы ведь согласились заменить меня на время моего отсутствия.
– Ах да.
В голосе Огдена послышалась неуверенность.
– Совсем запамятовал.
Аннабел посчитала за лучшее немного помолчать.
– Энни!
– Да, я слушаю.
– Как вам материнский подарок?
– Какая же я дура!..
– В каком смысле?
– В прямом!
Аннабел отвесила свободной рукой резкий хук зазевавшейся подушке.
– Как же я не догадалась сразу!
– О чем?
– Это же вы натолкнули матушку на идею отослать меня в горы! Без вас она вряд ли сподобилась бы на такой щедрый подарок, нарушающий все установки!
– Не совсем так.
– Огден, и не вздумайте отпираться.
– Понимаете, Энни, я сыграл в этом определенную роль, но…
– Не скромничайте.
Подушка снова схлопотала увесистую оплеуху.
– Пожалуйста, не скромничаете.
Собеседник в ответ лишь тяжко вздохнул.
Аннабел снова поняла, что необходимо взять паузу.
Наконец Огден вернулся в диалог:
– Ладно, Энни, возьму грех на душу.
– Вы меня пугаете?
– Ни в коем случае. Просто…
– Ну договаривайте, договаривайте!
– Просто я знаю причину, по которой вас отправляют в горы.
Хакен опять мучительно замолчал. Аннабел взъярилась:
– Мамочка мечтает, чтобы я упала в пропасть и сломала шею?
– Нет, конечно, нет!
– Тогда выкладывайте всю правду, и поскорей.
– Просто Джоан Кловер…
– Ну!
– Джоан Кловер, мне кажется…
– Что кажется, что?
– Джоан Кловер влюбилась.
– Не смешите.
– Просто влюбилась.
– Огден, вы не шутите?
– Мне не до шуток.
– Этого не может быть.
– Да, Энни, да.
– Вы хотите сказать, что…
Аннабел не смогла закончить фразу.
– Джоан Кловер влюбилась – и, боюсь, что… в меня.
Чтобы не терзать дальше несчастного молодого человека, Аннабел отрубила связь.
Одна фраза открыла все неизвестные в уравнении.
Огден тоскует по Аннабел.
Аннабел надеется найти суженого в горах.
Ну, а Джоан Кловер возжелала Огдена.
И сменила скромный классический твидовый костюм на фривольное платье с широким вырезом.
И сделала модную прическу.
И прибегла к услугам визажиста и маникюрши.
Аннабел вдруг припомнился контраст радостной улыбки матери и ее внезапно потемневших глаз, когда Аннабел объявила: «Ну вот, все в сборе, можно начинать!» и выхватила у нее из рук стаю разноцветных воздушных шариков, чтобы запустить их в темнеющее небо. В веселом галдеже и суматохе некогда было задуматься об этой случайности. Теперь все стало ясно.
