Раннее утро. Облака нежно гладили солнце своими влажными ладонями. Нежные лучи света прорывались сквозь утренние облачка, и создавалось ощущение, что все вокруг плывет и качается… Качаются сосны, качается трава и даже косматый туман качается в ложбинках.
Легкий ветерок играл с шелковыми флагами на высоких мачтах и гирляндами разноцветных флажков на отрядных кострищах. Лагерь смахивал на старинный корабль. Все постройки старые, деревянные, низенькие. И мачта – высоченный флагшток на линейке. А развешанные на просушку простыни очень похожи на паруса! И плывет он по изумрудным морям лесов и полей в свою романтическую гавань детства…
В халатике, с полотенцем на плечах, с зубной пастой и щеткой в руке, Надежда выбежала на улицу. Потянулась и улыбнулась солнцу и легкому ветерку.
– Господи, благодарю тебя! Как же я счастлива!
***
Уже умытая и причесанная Надежда будила Евгения, нежно поглаживая по лицу.
– Женечка! Просыпайся, милый! Новый день пришел с утра, на планерку нам пора! Вставай, соня!
Евгений недовольно отвернулся к стене.
– Жень, вставай, пять минут осталось. Нехорошо опаздывать!
– Не хочу, опять каждый день одно и то же.
– Ладно… Зарядку хоть не проспи, – миролюбиво сказала жена и направилась к двери.
– Надь, иди-ка сюда! – позвал ее муж.
– Я опаздываю!
– Ну, поцелуй меня еще…
– Жень, тебе завтра к врачу? – вспомнила вдруг Надежда.
– Может, поедешь со мной? Мне страшно…
– Я не могу бросить лагерь, ты же видишь… Ты мужчина, ты справишься! Помнишь, и в горе, и в радости…
***
Горн протрубил побудку «Начинаем новый день, прогоняй скорее лень. Спать кончай, глаза протри! На зарядку, раз, два, три!» Лагерь просыпается…
На спортивной площадке стояли Евгений с аккордеоном и физрук лагеря, любимый всеми Михаил Михайлович. Дети звали его Махал Махалыч за то, что физрук постоянно махал руками, словно ветреная мельница. Он был кругленький, небольшого росточка, с блестящей, словно отполированной, лысиной. В свои пятьдесят пять лет он еще играл за городскую хоккейную команду «Альбатрос». Физрук делал приседания и громко выдыхал: «Ффффу! Ффффу! Ффффу!»
Из корпуса первого отряда на спортплощадку вышел Степашка. Лениво подошел к зевающему Василию и толкнул его плечом.
– Ах, пионерский лагерь «Дружба»! Какая природа! Какое буйство красок! Так и хочется взять палитру….
– А еще лучше по два! – подхватил Василий заезженную шутку.
Из корпусов выбегали ребятишки и строились по отрядам. Махал Махалыч засвистел в свисток и стал поторапливать пионеров. Нехотя, почесываясь и протирая глаза, выходили по одному Степашкины воспитанники. Последними плелись Влад и Илья.
– Первый отряд, построились! Задерживаете всех! – закричал Махал Махалыч, и дети вмиг присмирели.
– Как я ненавижу эту зарядку! Так спать хочу! – скулил Владик. – Я вообще-то сова. Дома просыпаюсь только к обеду…
– Ой, да слышал я это: сова, жаворонок! Туфта все это, – ответил раздраженно Илья.
– Разговорчики, отставить! – рявкнул физрук.
– Ничего не туфта. Ученые над этим работают, психологи! – продолжал Влад.
– Чегодаев, Решетников остаются после зарядки!
– Ну, щас начнется… Упал, отжался!
***
После завтрака состоялась первая линейка. В белоснежных рубашках, красных галстуках и пилотках ровными рядами были построены пионеры. На высокой трибуне плечом к плечу стояли Марина Степановна, Надежда, Константин Алексеевич и Ева Петровна.
