К военкомату подъехали при свете уличных фонарей. Полковник покрыл трехэтажным матом Меркурия и Олега, когда они его разбудили, отвязывая, но быстро остыл. Болтаясь из стороны в сторону, он добрался до двери и забарабанил по ней кулаком. Дежурный сторож в гражданке распахнул дверь и молча посторонился.
– За мной, в колонне по одному – шагом марш! – скомандовал военком и строевым шагом прошествовал по длинному коридору. В кабинете он упал в кресло и потребовал водки.
– Водка закончилась, Иван Иванович, – жалобно произнес Олег.
– Молчать! – рявкнул полковник.
Он достал связку ключей из стола, открыл стальной сейф, стоящий у стены, и с усилием штангиста вытащил большой бесформенный сверток. Сверток шмякнулся на стол, глухо звякнуло стекло. Военком развязал узел и распахнул солдатское одеяло.
Чур меня, чур меня, – закрестился неверующий Анатолийский, увидев груду шампанского, коньяка, водки и вина.
Баторжамц одобрительно крякнул, а Олег метнулся к стенке, за стеклом которой белел чайный сервиз.
– Мой запас никогда не кончается, – самодовольно ухмыльнулся военком. – Гулять, так гулять.
Бесшабашная пьянка понеслась, словно лихая русская тройка. Хлопали пробки шампанского, лилась водка через края кружек, восторженный рев сочетался с душевными разговорами. За стол незаметно просочился отставной офицер – сторож военкомата. Часа в два ночи Иван Иванович взревел:
– Эй, призывник! Баб сюда! Всем.
Пиханов отыскал в бумажнике обрывок газеты с объявлениями и набрал номер на диске телефона военного комиссариата. Закрыв ладонью трубку, он вкрадчиво сказал:
– Привет, красотка. Срочный заказ. Пять штук блондинок с доставкой в Центральный военкомат. Что, что? Блондинок только две. Давай, какие есть. Что, что? Какой у нас телефон?
Полковник выхватил трубку и заорал:
– Ты у меня быстро узнаешь телефон, коза драная.
Минут через тридцать в кабинет военкома робко вошла группа в составе пяти девиц во главе с прыщавым сутенёром. Сторож, всё еще крепкий пенсионер лет шестидесяти, подтолкнул последнюю испуганную проститутку. Полковник с лицом перезрелой свеклы, с покосившимся галстуком и форменной фуражке, козырек которой навалился на левое ухо, вскочил, как ужаленный, и грозно рявкнул:
– Что за разгильдяйство? Сброд собачий!
Размалеванные девицы сжались от неожиданности в жалкую кучку, сутенёр с угревой сыпью на лице растерянно пялил глаза на строгого полковника, а дежурный мгновенно дистанцировался от распутной стаи. В кабинете повисла тягостная тишина. Военком расправил плечи, втянул живот и скомандовал во всю глотку:
– В одну шеренгу ста-а-ановись!
Проститутки бестолково построились, как первоклассники на первой линейке, а сутенёр неуклюже занял место во главе шеренги.
– Ра-а-авняйсь!
Размалеванные ночные бабочки, толкаясь, подровняли строй.
– Сми-и-ирно!
Строй замер, полковник медленно прошелся перед шеренгой, придирчиво разглядывая девиц.
– Ты! – ткнул он пальцем в грудастую блондинку. – Остаешься со мной! А ты, призывник, – военком бросил ключ Олегу. – Тащи эту дылду в секретную часть.
– Можно я вон ту маленькую блондинку возьму? – робко попросил Пиханов.
– Отставить разговоры! – рявкнул начальник военкомата и распределил ещё две пары. – А ты дашь деду в дежурке, – сказал он последней проститутке в черных колготках. – По местам дислокации ша-а-агом марш!
– А кто заплатит? – спросил сутенёр.
