Из подвала в ответ не донеслось ни звука, и Керн, раздраженно скрипнув зубами, вновь – на этот раз громче – обратился в темноту дверного проема:
– Филипп! Ты оглох или обленился?! Принеси одеяла путникам!
От громкого голоса трактирщика Влас вздрогнул, будто пробудившись от охватившей его полудремы, и рассеянно уставился на гостей.
Аэлин безотрывно смотрела в дверной проем, в котором вот-вот должен был показаться второй работник безымянного трактира, и пыталась предугадать, какое впечатление произведет на нее этот человек, учитывая, что Керн вызвал резкое отторжение. Обыкновенно она не обременяла себя мыслями о том, что мужчины не принимают ее всерьез, видя паранг на поясе, однако сейчас всецело погрузилась в эти раздумья – они помогали отвлечься от неуютного холодка, то и дело пробегающего по коже. Воистину, злиться было проще, чем бояться.
Через мгновение послышались неторопливые шаги по лестнице, и вскоре в освещенный трапезный зал поднялся юноша с двумя теплыми одеялами в руках.
Аэлин почувствовала, как ноги буквально прирастают к полу.
Необычайно большие карие глаза на бледном лице, немного растрепанные русые волосы, аккуратный нос с чуть вздернутым кончиком, тонкие губы, четко очерченные скулы… это лицо невозможно было забыть, сколько бы лет ни прошло с последней встречи! И все же Аэлин была готова взмолиться всем богам Арреды, чтобы видение оказалось игрой воображения, ошибкой или кошмарным сном.
Юноша при первом же взгляде на Аэлин также застыл. Глаза широко распахнулись, на миг выражение их сделалось скорбящим, а уже в следующее мгновение – отстраненным и холодным. Руки опустились, два одеяла с едва слышным шелестом упали на пол, заставив недоуменно уставившихся на юношу односельчан проследить за его взглядом и повернуться к застывшей и побледневшей Аэлин.
Мальстен напряженно сжал кулак, уже понимая, насколько самонадеянным и неправым оказался, предлагая устроиться в этой деревне на ночлег. Похоже, сам Крипп приложил руку к тому, чтобы недавние опасения охотницы подтвердились.
– Филипп, – одними губами прошептала Аэлин, все еще не в силах поверить собственным глазам.
Юноша, ничуть не изменившийся внешне за те десять лет, что Аэлин считала его мертвым, подался вперед.
– Это охотники на иных, – бесстрастно сообщил он Власу и Керну. – С ними будут проблемы.
Мальстен попятился, хватая Аэлин за предплечье и увлекая ее за собой к выходу.
Три непонятных существа, которых он мгновение назад считал людьми, сделали шаг к беглецам, однако бросаться вдогонку не спешили. Решив не терять времени, Мальстен резко дернул Аэлин за собой, решив для надежности применить нити, видя, что она готова впасть в оцепенение.
Демон-кукольник и его марионетка бросились прочь из трактира в темноту деревни. Оба сердца Мальстена бешено стучали в груди. Он не знал наверняка, кто такой Филипп, хотя и припоминал, что Аэлин когда-то упоминала это имя. Ясно было одно: кем бы ни был этот юноша, другом его нельзя было назвать даже с натяжкой. Да и человеком тоже…
Увлекая за собой Аэлин с помощью нитей, Мальстен рванул в чащу леса, однако дорогу ему преградил невесть откуда взявшийся худосочный мужчина с факелом в руке. Из домов на улицу один за другим выходили пугающе молчаливые спокойные люди, будто ловя мысленный сигнал от своих односельчан. Одним своим видом они вызывали неконтролируемый страх, которому не было объяснения.
