Сердце билось так сильно, что я уже не слышала ничего. Боялась что-то сказать или двинуться, боялась нарушить незыблемость момента. Из-за жара наших тел и нехватки воздуха в глазах снова начало темнеть, а ноги будто стали ватными. Лоб, которого недавно касались его губы, покрылся испариной. Мужчина что-то сказал, но это было так далеко, и так невнятно…
Болезнь, на удивление, проходила не так тяжело, как я ожидала. Кашля почти не было, а жар… Жар я испытывала и во время описания воспоминаний и фантазий в своей книге. Поэтому, что из этого было болезнью, а что смущением – различить я не особо пыталась.
Ковыряя еду вилкой, я старалась не думать о произошедшем, чтобы не выдать себя излишней эмоциональностью. Всё же опыт общения с людьми у меня небольшой, из-за этого мысли, которые мелькали в голове, всегда отображались на моём лице. И в этом нет ничего хорошего, тем более если учитывать, что некоторые вещи, свидетелем которых я стала, были за гранью дозволенного.
– Семейство Катердайль пригласило нас на приём завтра вечером, – Аманда оглядела присутствующих, задержав особенно пристальный взгляд на мне. – Не думаю, что при твоём самочувствии это будет хорошей затеей. Поэтому лучше тебе остаться, Адель, ты уж прости.
Я чуть расстроенно кивнула. Наверное, она права. Хоть я и не особо плохо себя чувствую, но принимаю лекарства, как советовала старшая служанка. Лишний раз мёрзнуть и ухудшать состояние – не самая лучшая идея. Мои раздумья прервал голос Чарльза:
– Понимаю, что погода обещает быть лучше, но дороги по-прежнему размыты. Не опасно ли это?
– Дорогой, я устала находиться взаперти. Сезон дождей нагоняет на всех невыносимую грусть и тоску. Посмотри на Присцилу – ей бы не помешало увидеть светское общество. Совсем завяла здесь со своими страхами.
С тяжёлым вздохом он посмотрел на дочь, а та, казалось, даже слегка переигрывала, строя опечаленный вид.
– Ладно, можете ехать, только у меня не получится. Слишком много бумажной работы, некогда развлекаться.
Услышав это, я насмешливо приподняла уголки губ. Похоже, служанка вместе с ним работала не покладая рук. Чтобы не выдать себя ещё больше, я стала есть интенсивнее, полностью сконцентрировавшись на еде. Но, к сожалению, мою реакцию всё же уличили, акцентируя на ней внимание:
– Что-то не так? – я быстро окинула взглядом обращающегося ко мне брата и постаралась невинно улыбнуться:
– Просто задумалась. Как удивительно порой бывает, что подразумевая одно, люди имеют в виду совсем иное… – осознав, что аналогия была слишком явной, и другие это заметили, я невозмутимо продолжила: – Я о соусе к мясу. Он ведь сладковат, и, скорее всего, сначала его задумали десертом, а в итоге он стал дополнением к основному блюду.
Брат широко улыбнулся, посмотрев на меня так, словно видел насквозь:
– Прекрасное замечание, – он отпил из бокала, а я вновь принялась за еду, стараясь больше не усугублять своё положение. Вот же дьявол дёрнул за язык. Надеюсь, у меня получилось сгладить ситуацию.
После завтрака сестра быстро утащила меня за собой, вновь возлагая надежды на мой вкус. Впрочем, зная Присцилу, я больше склонялась к варианту, что ей хотелось показаться передо мной во всей красе. Похвастаться обилием украшений и дорогих нарядов. Благодаря её голубым глазам и белокурым волосам цвет платьев подходил любой. Да и фигура у неё была поистине изящной и утончённой, что совсем не удивительно при таких родителях.
