Странная штука время: то тянется жвачкой скучных лекций, то несётся заполошной птицей, обгоняя самолёты и поезда, а сверишь стрелки – один и тот же час прошёл. Говорят, что самые искусные чародеи владеют тайной микросмещений, но даже им под силу выправить полёт лишь жалкой стайки прошедших мгновений, никак не более.
– Михась решил стать проводником людских отчаяний и надежд, думая использовать эту энергию для квантового прыжка, – изучив записки погибшего мага, заключила его наставница. – И он смог составить сложнейший графический ключ, внёс даже поправку на координаты Земли в Солнечной системе. Но для успеха, пусть мы предполагаем это чисто теоретически, нужны одновременные усилия сотен, тысяч чародеев в точно рассчитанных точках планеты. А он был совсем один…
– И наворотил дел, а вы проморгали. Чародеи…
Наставница подавилась воздухом, заготовленным для следующей фразы. Тот, кто одним махом подвёл итог её долгой речи, был, безусловно, прав. И не только потому, что являлся главой департамента общемагической безопасности в европейской зоне.
– Виновата…
– Это мы обсудим позже. Когда закроем разлом.
Блюститель волшебного порядка обладал странной сверхпособностью: фразы, обронённые им с достаточной решимостью и верой, весьма быстро претворялись из желаемого в действительное. Сложно сказать, подчинилась ли магическая книга Персефоны чужой начальственности или ласковой просьбе собственной госпожи – но после третьей попытки, когда Персефона догадалась смешать свою кровь с кровью Артемиса и скормить этот коктейль упрямому фолианту, одна из его страниц расцвела дивными орнаментами и странными стихами.
Если скованный телом надоит в кувшин небесного молока,
Если предок отдаст, что случайно нашёл, а потомок – о чём не знал,
Если сможет у берега выковать волк исцеляющий время знак,
То межмирная пряха придёт, чтобы сшить разверстые берега.
Опасаясь, что пророчество выцветет, Персефона переписала его на бумажку и для верности набрала также текстовым файлом. Всё равно нести в ведьмочатик: может, хоть там кто-то разгадает шифр? Осеннюю княгиню, увы, не озарило.
То ли от напряжённой умственной работы, то ли от капризов погоды у Персефоны разболелась голова, да так сильно, что её аж вытошнило. Сьена поднесла Княгине воды с таблеткой, уложила в постель и укрыла одеялом. Потом принюхалась по-особому, как учил Артемис, но дурными чарами ниоткуда не несло. Да и с чего бы из каждого угла чарам торчать? Этак недолго и крышей поехать от излишней мнительности…
Чем-то любопытным, однако ж, веяло, но Сьена распознала не угрозу, а вовсе наоборот – потребность в поддержке и защите. Ну, именно для этого она и рядом.
Чатик тем временем начал варить. Среди голосовых сообщений и выдержек из трактатов о магии звёзд мелькнуло чьё-то робкое: «Совпадение, наверно, но мой дядя астроном, и пять лет как не может ходить, но работать ему это не мешает».
Набравшись дерзости, Сьена села за ноутбук Персефоны и попросила контакты чужого дяди. Совпадения в странном межвременье пахли неслучайностью.
***
Каждую земную полночь в Загранье и Приграничье тянуло кратким сквозняком, будто кто-то распахивал вселенскую форточку и тут же её закрывал. Иногда в щель разлома мелкими порциями всасывало разномастную призрачную дрянь, которую подобно мусору выносило в воплощённый мир. В обозримом будущем щель грозила стать вратами: тяга усиливалась, рождая беспокойные ветры на свалке нерождённых идей и в усыпальницах забытых богов. Боги желали пробудиться и занять очередь на выход.
