В парабольных лучах потустороннего сияния к девушке подходит кудрявый старик.
Мэллори не сделала шаг в пустоту. Девушка замерла.
– Стой, дитя. Спокойнее, тише.
– Кто вы?! Чего вы хотите?!
– Мира, добра, любви…
– Это насилие! Вы из дома меня выкрали, накачали наркотиком! Какая, нахрен, любовь!
– Ты не так поняла… Ты наш вдохновитель, твой настрой…
Старикан медленной, почти незаметной поступью приближался к Мэллори, которая находилась в шаге от смерти.
– Я никогда не призывала никого пускать на органы, убивать и…
– Дорогая, ты же кричала: «Смерть капиталистам», «Долой Машину Единства», «Да падут они Жертвой»…
– Это было семь лет назад!
– Для нас, как вчера…
– И я просто развлекалась… Все не всерьез!
– Конечно, конечно…
Дистанция между двумя все сокращалась, старик не внушал опасений или ожиданий какой-то внезапности. Напротив – источал нежность, заботу, спокойствие. В пленящем баритональном тембре голоса, отдающегося эхом в пространстве, слышалось нечто манящее, отцовское, теплое…
– Вся жизнь – несерьезна. Все делается ради забавы.
– Это у вас шутки такие?! Кто вы такие, вообще…
– Мы – твои последователи, не более. Хотим лучшей жизни для всех.
Еще чуть-чуть, и распахнутые объятия старика уже смогут достать до отчаявшейся, застывшей на краю бездны.
– О чем ты? Какой?
– Пойдем с нами! Извини за внезапность, позволь показать…
При желании одетый в серую рясу старик уже мог спокойно взять за руку, плечи или талию девушку и силой уволочь с собой в темный свирепый лес, полный таинств.
Но нет.
Старец ждал, что девушка сама примет решение, лишь протянув руку.
Та металась глазами в поисках лучшего выхода. Нервы ее сдают, вот-вот примет решение в сторону смерти.
– Вы насильно затащили меня…
– Прости, недопонимание…
– Я кричала пустить! Твердо и четко! Не давала согласия!
Мэллори попыталась отпрянуть и, споткнувшись одною ногой, не нащупав твердой поверхности, пошатнулась, чуть не упав в сторону пропасти, свалилась на землю, на четвереньки, вжавшись костяшками пальцев в голую землю.
Старик не шелохнулся, не ринулся ей помогать. Лишь так же протягивал руку и улыбался.
– Они боялись, что ты не пойдешь.
– Правильно делали!
– Ребята были не правы. Опьянили чувства к тебе. Понесут наказание.
– А мне от этого легче?
– Прошу еще раз прощения. Прошу, пойдем со мной.
– Для чего?
– Я покажу, чего мы хотим и добиваемся. Мы не желаем зла.
Поникшая Мэллори подняла голову.
Протягивающий руку спасения доброжелательный старец в штрихах сияния, казалось, энергией света пронизывал мрачную ауру бедной страдалицы.
Глянув еще раз в бездонную пропасть, Мэллори встала, оперевшись на руку старца.
– Хорошо.
Вдвоем они углубились в сумеречную, едва различимую чащу.
Резко, с рвением, меня потянуло за ними.
В глазах размываются образы, черты, все мутно.
Стремительным рывком тело останавливает ударом, словно об стенку.
Мир, не успевая за мной, доезжает и из ломаных линий снова принимает свои извращенные формы. Все очень блекло. Синева вокруг стала зеленой.
Нет. Красной.
Синей… Зеленой… Опять красной.
Цвет не кончает изменяться.
– НЕТ!!!
Мэллори разрывают на части. Снимают скальп скользящими движениями острого ножика. Пилят кости в ногах. Не звери. Обычные люди. Все также – с любовью.
– Часть нас…
– Мы едины…
– На органы…
Едят мясо. Ее. Упиваются кровью. Жрут и обгладывают пальцы вопящей живой, прежде симпатичной девицы.
– НЕТ!!!
– Плоть едина…
