Во мне нет ни капли крови вашей королевы!
- Я бы на твоём месте не был так уверен, после обряда обращения в ванпайры -усмехнулся в своей манере этот… этот… - Не ты ли выпила до дна кровавое подношение, после которого поняла, что не сможешь вернуться к прежней жизни? А ведь там была капля её крови, которая с того момента… - Евангелион большим пальцем погладил моё запястье. - …течёт в твоих венах, меняя её свойства день ото дня.
У меня чуть глаза на лоб не полезли от этого вопроса. Откуда он мог знать о том, что творилось в моей голове? О моих мыслях, о невозможности вернуться домой и жить, как раньше? Но промчалась одна удивительная секунда времени и меня настигло понимание, что так думает каждый, кто прошел обряд. Абсолютно каждый страж магической академии триад с того самого мгновения понимает, что он никогда не станет прежним, потому что не только он меняется, но и мир вокруг него. Кому, как нельзя лучше, знать об этих мыслях, как не проректору, который видел тысячи обрядов посвящений?
Я сглотнула, успокаивая разогнавшееся до нечеловеческих пределов сердце. Постепенно дыхание стало выравниваться и гнев сходил на нет. Всё это происходило не слишком быстро, но всему виной мужчина, который не собирался менять позиций и уж тем более отпускать без военного трибунала.
Его взгляд медленно скользил по моему лицу и мне не слишком нравилась моя собственная реакция на этого человека. Если ранее я ещё думала о неясном и легком влечении к нему, спокойствию рядом с ним, нежности в его глазах, то сейчас я понимала, что всё это не более, чем мои собственные “хотения”. Слишком остро он смотрит на меня. Там в глубине его глаз горит какой-то алчный огонёк его желаний. Он будто облизывается, истекая слюнями, предвкушая скорую расправу с источником его возможных наслаждений. И я не чувствую себя спокойно, потому что моё тело трепещет, от одного только ощущения его тяжести, от касания к коже, от скольжения взгляда.
Разве Женя позволил бы себе что-то подобное по отношению ко мне? Тот Женя, которого я знаю, никогда бы не посмел поцеловать меня. Никогда бы не смотрел с таким вожделением и никогда бы не загнал нас в эту ситуацию, где был бы не просто дядей, а желанным мужчиной, желающим меня, как женщину.
- Женя никогда не смотрел на меня с таким очевидным желанием обладать. - тяжесть моих слов повисла тяжким грузом над нами, и я видела, как резко меняется взгляд Евангелиона, но он не торопился отпустить.
- Скажи мне, что ты не он. Скажи, что ты лжешь, ради каких-то своих целей. - Евангелион просто молчал и не шевелился. Его взгляд не был задумчивым или изучающим. Не был холодным или нежным. Он просто смотрел. - Что ты хочешь взамен? - Я хотела слышать правду и мне даже не важно было, потребует ли нарушитель моего душевного спокойствия какую-то плату или же нет. Я хотела слышать от него, что он не тот, кем хочет казаться.
Медленно… Очень медленно поползла та самая едкая усмешка по его красивым губам.
- Третья стадия: торг.
Я удивлённо сморгнула. Смысл его фразы до сознания долетел мгновенно, но я не ожидала услышать её в качестве ответа. Это что получается? Он меня сейчас читает, как открытую книгу? Даже не предугадывает события, а конкретно знает, как я себя поведу!
Как он сказал? “Пять стадий принятия неизбежного”?
Неизбежного…
Получается, что мои чувства и реакции следствие собственного отрицания… правды. Правды, которую я не хочу принимать во чтобы то ни стало. Правды, которая сделает мне больно. Правда, с которой будет утрачено доверие к самому дорогому на свете человеку.
