— Вообще-то, там корсет, и всё лишнее можно утянуть.
— Во мне нет ничего «лишнего»! И корсет я, вообще-то, тоже с чертежа вычеркнула.
— Он обязателен, Вера, — министр с убитым видом закрыл лицо руками, убрал и посмотрел на Веру со смесью ненависти и нежности. — Вы можете ходить дома как вам хочется, но на балу придётся его надеть, иначе вас не поймут.
— Пусть идут в задницу, мне плевать, поймут меня или нет, перетягивать своё тело ради моды я не буду. В моём мире тоже это было, много лет назад, в дикие времена, и это тоже было модно, но от этой моды отказались, потому что поняли, что это калечит, от этого органы смещаются, кровообращение нарушается, это издевательство, неужели вы не понимаете?
— Он не такой уж тесный...
— Вы меряли?
— Нет, но...
— Примерьте! Чисто ради расширения кругозора.
— Мне это не нужно...
— Мне тоже.
— А вот вам нужно.
— Нет.
— Вера, чёрт! Не думал, что мне придётся объяснять такие вещи... Ходить без белья неприлично, Вера. Когда на вас его нет, это видно.
— Оно на мне будет, моё, красивое, удобное и не вредящее здоровью.
— Это тоже красивое, — он подошёл к коробкам на диване, открыл одну, другую, достал гибкую конструкцию из ровных полосок ткани, шнуров и рёбер каркаса, расправил и показал Вере искусно вышитый снежно-белым по кремово-белому перед корсета: — Ну красиво же?
— Вам нравится? — печально спросила Вера.
— Да.
— Вот вы и носите.
Он крепко зажмурился и запрокинул голову, беззвучно поминая чертей, дьяволов и орды демонов, развернулся, ногой сбросил с дивана пустую коробку и сел. Посмотрел на Веру, посмотрел на коробку рядом, махнул рукой, и эту коробку сбросил тоже, она упала и раскрылась, из неё наполовину выскользнули ещё какие-то коробки, министр поморщился и посмотрел на Веру, кивая на освободившееся место. Она села. Они оба уставились на проклятое платье как на врага. Министр помолчал, собираясь с силами, и осторожно попытался ещё раз:
— Вам не обязательно ходить в этом весь день. Если вы почувствуете себя плохо, то мы уйдём.
— Отличный план, — мрачно фыркнула Вера. — Хотите, чтобы я ушла пораньше? Не сработает. Я эту хрень не надену.
— Вера, все женщины это носят, ни одна ещё не умерла.
— Откуда данные? Вы проводили исследования, изучали тысячи женщин с корсетами и без, следили за их здоровьем и самочувствием годами?
— Нет конечно, никому это не нужно...
— Естественно, не нужно — это же не ваши рёбра под предлогом красоты деформируют! А чужие не жалко.
— Ничего там не деформируется...
— А давайте вы попробуете?
Он оторвал взгляд от платья и посмотрел на Веру, она тоже повернулась к нему, улыбнулась безумной улыбкой маньяка, и кивнула на корсет, который он всё ещё держал в руках:
— Если это такая ерунда, попробуйте, что вам стоит?
— Я не женщина.
— Какая разница? Строение рёбер, лёгких и пищеварительной системы у нас с вами мало отличается. Просидите в этой хрени хотя бы пятнадцать минут, и я это надену. Идёт?
— Более бредового предложения в жизни не слышал.
— Отлично, иду без него! — Вера хлопнула себя по коленям и встала, министр схватил её за локоть и усадил обратно, закрыл глаза, медленно дыша и не двигаясь. Она видела, как его накаляет вся эта ситуация, и получала от этого многогранный весёлый кайф, она уже была благодарна тому некомпетентному горе-мастеру, который придумал её выворачивающий восприятие амулет.
