Шагающий по краю - страница 10

Семь нот, цветов и лет,

жаль, расплатиться нечем,

семь бед – один ответ,

судьбой сполна отвечу.

04.02.2010

«Была мне сызмальства знакома…»

Была мне сызмальства знакома

Сирени томная истома,

Её пьянящий аромат.

Вечерние сгущались тени,

Лиловый водопад сирени

Обрушился на майский сад.

И в этом сумраке лиловом,

Казалось, тяжелело слово

И выплавлялось, как свинец,

Мелодия любви звучала,

Мелодия её начала,

Соединенья двух сердец.

И женщины белели плечи

Так, словно разгорались свечи,

И взмахом обнажённых рук

Она замкнула мир безбрежный

И страстно, бережно и нежно

Меня в иной включила круг.

«Ты для меня одна на всей земле…»

Ты для меня одна на всей земле,

Всегда твой голос мною узнаваем,

И облик дышит ранним нежным маем,

Весной, хоть ты родилась в феврале.

Друг друга мы с тобой не потеряем,

Броди где хочешь, смейся, не спеши,

Дыши всей грудью и пиши, пиши,

Записывай движения души,

Тебе открыто то, что мы не знаем.

Люблю смотреть, как ты погружена

В неведомую зону откровенья,

Вовнутрь обращены и слух, и зренье,

Душа сокрыта и обнажена.

И чудится: ещё одно мгновенье —

Постигнет что-то тайное она.

«Из одного стручка горошины…»

Из одного стручка горошины

случайно встретились, и вдруг

средь суеты и быта крошева,

привычных дел, друзей, подруг

пронзил их жар от обретения

и страх внезапный, что опять

среди судеб переплетения

друг друга можно потерять,

а следом тайна узнавания,

и недоверья, и стыда,

и оглушённость понимания,

что эта встреча навсегда.

«Если ты три раза „нет“…»

Если ты три раза «нет»

мне сказала,

надо покупать билет

и с вокзала —

прочь, куда даже глаза

не смотрели,

в глушь забиться, в замять, за

снег, метели.

Но пусть даже трижды «нет»

просвистело,

а к утру едва «привет»

шелестело,

значит, тьфу и ерунда,

между прочим,

что послышалось тогда,

поздней ночью.

«Звонок – 760-86-21…»

Звонок – 760-86-21,

А я в постели сегодня один,

Сегодня я сам себе господин,

И нет семисот шестидесяти

И восьмидесяти шести,

И даже ещё одного рядом не наскрести,

Нет рядом ни одного, а точнее одной,

Сегодня у меня выдался выходной,

И я буду лежать, пока не устанет спина,

Пока не померкнет свет из моего окна,

Пока не вернётся домой та единственная одна,

Без которой лишь пустота, ни бессонницы и ни сна,

Но голос из трубки: «Встань, посмотри рюкзак».

– А что в рюкзаке не так, так его и растак?

– Да нет, – смеётся, – всё так, просто пора вставать,

Наша кровать для двоих, не для одного кровать,

Дождь за окном идёт, и ты вставай и иди,

Всё ещё впереди, всё ещё впереди.

«Дорогая, мы с тобою…»

Дорогая, мы с тобою

вместе здесь уж десять лет,

И стихи здесь рой за роем,

Врассыпную или строем

Вылупляются на свет.

Помню, ты мне говорила:

«Здесь лишь воздухом дышу,

Всё, что дорого и мило,

Всё, что в жизни натворила,

Здесь писала и пишу».

Я смеялся, я не верил,

Сдерживался, сколько мог,

Но и мне открылись двери,

Щёлкой приоткрылись двери

В мир, где жизнью правит слог.

Дорогая, вот за это,

То, что ты в моей судьбе

Переделкинское лето,

Что тобою жизнь согрета,

Что не всё ещё пропето,

Что явилась, как Одетта,

Радостью, любовью, светом

И женой при всём при этом —

Благодарен я тебе.

«Не в том беда, что Вас я не любил…»

Не в том беда, что Вас я не любил,

не в том беда, что Вас не ненавидел,

беда лишь в том, что равнодушным был,

был рядом с Вами, но в упор не видел.

Не замечал, не тщился показать,

что Вами хоть чуть-чуть заинтригован,

сильней себя не мог бы наказать,

ведь вышло всё, как бы сказать… бредово.

Вдруг оказалось (карты ль так легли,

Назад Вперед

Шагающий по краю - страница 10

Похожие книги