Дождь льёт стеной. Промокла до нитки, не один раз упала, ободрав ладони о гравий. Узкая дорожка, по которой бегу, круто виляет: то влево, то вправо, иногда резко обрывается вниз, так что с трудом успеваю затормозить, чтобы кубарем не покатиться до самого моря. Море… слышу, как оно шумит, соревнуясь в громкости с раскатами грома. Молния раскалывает небо на части кривыми линиями, вспышки ослепляют глаза, острые струи дождя бьют в лицо, толкают в плечи, вжимая в землю, замедляют движение. Порывы холодного ветра пронзают до самых костей. Бегу, стучу зубами, плачу, задыхаюсь, падаю, встаю, бегу дальше, зову его…
– Маааакс!!! – до хрипоты, до привкуса крови в горле. – Мааакс!!!
Мокрые волосы липнут к лицу, ещё больше видимость портят, стряхиваю их в стороны дрожащими пальцами, всхлипываю. Молюсь.
«Пожалуйста… Боже, пожалуйста, помоги мне его найти. Боже, прошу, пусть с ним всё будет в порядке. Прошу… Прошу тебя!!! Умоляю!!!»
– Мааакс!!!
Не замечаю обрыв, ноги соскальзывают вниз с не высокого холма, теряю равновесие, ударяюсь задом о мокрую землю, но боли не чувствую. Физической – нет. Боль, которую испытываю, разрывает изнутри, словно ножом живот вспарывает, добирается до сердца, калечит его.
«Господи… пожалуйста. Пожалуйста…»
– МАААКС!!!
Кубарем скатываюсь до самой пляжной полосы, ползу по гальке к морю.
И вижу его. Совсем рядом, недалеко от ледяных волн, разбивающихся о пустой берег. Нет никого кроме нас: меня, задыхающейся от рыданий, ползущей к нему, и Макса… мокрого, неподвижного, бледного. Галька под его головой окрашена в чёрный, руки раскиданы по сторонам, веки закрыты, лицо в крови, дыхание… Дыхание! Проверяю дыхание, дрожащими пальцами пытаюсь нащупать пульс, зову его.
– Пожалуйста… Дыши… Пожалуйста…
Уверяю себя, что дышит, хоть и не чувствую этого. Не могу нащупать пульс, не слышу сердцебиения.
Пытаюсь найти мобильный: у него, у себя… но не могу найти. Нет ни одного грёбаного телефона!
– Макс… – рыдаю ему в грудь. Хлопаю по щекам, прижимаю к себе. Умоляю. – Живи, прошу… Живи… Ты не можешь… Ты не можешь оставить меня!
«Они убили его… Убили»… – мысли кружатся в голове. Не хочу их слышать! Не хочу об этом думать! Макс не мог умереть! Он не мог оставить меня!!!
– Макс…
– Лиза?
– Макс… Пожалуйста… Не умирай. Пожалуйста!!!
– Лиза!!!
– Макс…
– Ты дура совсем, или что?! Никто не умер!!! Аллё! Проснись уже! Давай!
Судорожный вдох жадно наполняет лёгкие кислородом. Резко распахиваю глаза, дышу, словно после долгого бега. Одежда насквозь от пота мокрая, а подушка, как и лицо – мокрые от слёз.
– С ума сошла? – Полина стоит надо мной и смотрит, как на душевнобольную. – Совсем котелок закипел, да? – головой качает, а у самой, как и у меня, лица нет. – По уши в этого придурка втрескалась. Нашла в кого.
– Кто бы говорил. – Прикусываю язык, жалея о сказанном. Сажусь, обнимаю колени руками и закрываю глаза. Дышать. Выровнять дыхание. Вот так… Всего лишь сон. Всего лишь кошмарный сон. Нужно возвращаться в реальность.
Смотрю на Полину и пытаюсь понять, почему она так жутко выглядит, если только что домой вернулась? Когда я пришла, её не было, а обычно моя сестра без туши на ресницах даже мусор вынести не может. А сейчас… выглядит, как бледная поганка. Без причёски, без макияжа.
