– Да, я помню. Вы сказали, что у меня дар. Спасибо большое.
– Я сказал «редкий дар»! – мистер Джонсон сделал ударение на «редкий». – Я хочу тебе помочь.
– Деньгами? – иронично спросил Тони и, не выдержав, рассмеялся.
– Мне нравится твоё чувство юмора. Но деньги у тебя есть, по моим подсчётам, на восемь месяцев. Если, конечно, не кутить. А ты не кутила. Так вот, за это время ты обязан стать профессиональным фокусником и начать зарабатывать на жизнь. И в этом, как я сказал, помогу.
– Почему вы хотите мне помочь? – подозрительно спросил Тони.
– Меня попросили, – ответил мистер Джонсон.
– Попросили? – удивился Тони. – Кто же это? Неужели дядя Гривас? Вы сказали, что знакомы с ним.
– Я сказал, что знаю. Но мы не знакомы. И не это главное. Меня попросили помочь очень достойные люди, и я подумал, что в этом есть необходимость.
– Но вас ведь многие просят. И вы всем помогаете?
– Нет, очень немногим.
Тони молча пожал плечами. Мистер Джонсон, слегка усмехнувшись, проговорил:
– Ты совсем меня не понял? Я два раза повторил – у тебя редкий дар. Талант, понимаешь? И ты обязан донести его до людей. Это твоё предназначение в жизни. Не каждому такая ноша по плечу. Потому я здесь.
– И как вы будете помогать? – в недоумении спросил Тони. – Научите меня своим трюкам?
– Нет, учить тебя я не собираюсь. Я дам несколько советов и…
– Советы? – перебил его Тони. – И всего‒то?
– Слушай меня внимательно, – не обращая внимание на реплику Тони, спокойно продолжил мистер Джонсон. – И первый из них – никогда, ты слышишь меня, никогда не спорь со мной! Даже, если советы и мысли покажутся бесполезными, не спорь! Просто позже спокойно обдумай их, и поймёшь, что я прав. Если согласен со сказанным, я продолжу. Если нет, то не стану больше надоедать своими стариковскими нравоучениями. Что скажешь?
Тони внимательно посмотрел на «старика». От него исходили спокойствие и уверенность. В голубых глазах поблёскивали искорки. Он улыбался – искренне и с симпатией. «Странно, – подумал Тони. – Он улыбается как бабушка. Да, эта точно бабушкина улыбка». Тони на миг показалось, что увидел бабушку – она улыбалась и подбадривающе кивала головой. Потом образ бабушки растаял, и он увидел сидящего рядом мистера Джонсона, терпеливо ожидавшего ответа. И Тони вдруг стало спокойно: пропало желание спорить, иронизировать, сомневаться, сердиться, бояться… Хотелось одного – поверить и следовать.
– Я принимаю ваше условие, – тихо ответил Тони.
– Спасибо за доверие. Признаюсь, и не ожидал другого.
Тони уловил в голосе мистера Джонсона нежную нотку. Тот, почувствовав состояние Тони, продолжил таким же тоном:
– Вот и хорошо. Мы договорились. Теперь второй и самый главный совет.
Мистер Джонсон пристально посмотрел на Тони – похоже, хотел ещё раз в чём-то убедиться. Затем спросил:
– Тони, ты мне поверил?
– Да, – согласился Тони.
– Почему?
– Не знаю, – признался Тони и сам удивился своему ответу.
– Верно. Ты мне поверил не потому, что я сказал то, во что ты хотел верить. Я не подыграл твоим желаниям. И не обещал ни-че-го, – последнее слово мистер Джонсон выговорил по слогам. – Ты просто поверил, как верит ребёнок матери, чувствуя – не зная и не понимая, а лишь чувствуя – в ней защиту. Чувствуя, что мать никогда не предаст, не обманет, не бросит. С взрослением может произойти некоторая переоценка этого чувства. Как у тебя, например. Но я говорю о чистом ребёнке и настоящей матери.
