Тони не раз смотрел «живое» прослушивание по телевизору: множество съёмочной и записывающей аппаратуры; гримировочные столики, обрамлённые яркими лампочками; мощные софиты, высвечивающие каждый уголок большого помещения, заполненного до отказа претендентами на миллионный приз и их болельщиками – родными или друзьями.
Но «картинка» не могла передать царящего там настроения. Только оказавшись самим участником, Тони ощутил его – волнение и напряжение. Конкурсанты, как могли, пытались скрыть это: кто расхаживал, мешая техническому персоналу работать, кто тихо переговаривался с другими участниками или сопровождавшими, кто общался по телефону…
Тони не успел долго поволноваться. Его номер назвали довольно быстро. У выхода на сцену с радостной улыбкой стоял ведущий Ник Кэннон:
– Что ты будешь делать сегодня?
– Манипуляции с картами.
– Здо́рово. И ты готов?
– Да, надеюсь.
– Тогда иди за своим миллионом, – Ник по-дружески похлопал Тони по плечу.
Тони никогда не думал, что дорога до микрофона, расположенного в центре сцены, такая долгая: пока шёл, успел вспомнить пол жизни. На остальную половину времени не хватило. Тони взглянул в огромный зал: почти полностью заполнен зрителями, а перед сценой на небольшом возвышении за широким столом сидели судьи: Шэрон Осборн, Хоуи Мэндел и Говард Стерн.
– Здравствуйте, – поздоровался Тони с судьями.
– Как тебя зовут? – спросила своим неповторимым голосом Шэрон Осборн.
– Тони Димариа.
– Тони, расскажи нам немного о себе, откуда ты? – эстафета вопросов перешла к Говарду Стерну.
– Мне тридцать два года, живу в Нью-Йорке. По профессии бухгалтер.
– Что будешь показывать?
– Я хочу познакомить собравшихся, – Тони театрально обвёл зал руками, – с моими лучшими друзьями.
– И где они? – оглядываясь по сторонам, спросил Говард Стерн.
– Вот они, – с улыбкой ответил Тони и достал из кармана пиджака колоду карт.
– И как долго с ними дружишь?
– В пять лет я первый раз увидел карты и мне очень захотелось построить из них домик.
– Получилось? – спросил Хоуи Мэндел.
– Нет, они не хотели меня слушаться. Бабушка сказала, что они слушаются лишь тех, кто их приучил, кого они признали и с кем готовы дружить.
– Тони, я с нетерпением хочу посмотреть, как ты сумел подружиться с картами.
Зал доброжелательно зааплодировал. Тони дождался тишины и начал показывать свои карточные трюки. Через пару минут Говард нажал на красную кнопку – пронзительный звук «недовольства» раздался за спиной Тони. Но тот не растерялся:
– У меня есть время доказать обратное, – не переставая манипулировать, спокойно проговорил он.
Затем резко остановился и подошёл к судьям:
– У меня в руках три колоды карт. Я их перемешаю и раздам каждому из вас.
– И это всё? – недовольно спросил Стерн.
– Нет, конечно, – улыбнулся Тони. – Для удобства зрителей, чтобы они лучше видели мои действия, я отойду на пару метров.
С этими словами он демонстративно тщательно перемешал три колоды карт; отошёл от стола и повторил свой номер на прослушивании. Через минуту, показывая усталость, Тони раскидал карты так, что они, разлетевшись в три стороны, легли перед каждым из судей небольшой горкой карт с одинаковой «рубашкой».
Залу, судя по аплодисментам, трюк пришёлся по душе. Судьи, кроме Стерна, засмеялись, а Хоуи Мэндел и в ладоши захлопал. «Ладно, – сказал про себя Тони, – добавим „перца“ для остроты». Он собрал карты со стола и положил их в большой красочный мешок с эмблемой спонсора – компании «Снэпл». Зал засмеялся, а судьи обменялись понимающими взглядами. Затем он достал из кармана новую колоду, вынул из неё четыре карты и положил на стол перед судьями «рубашкой» вверх.
