***
Просыпаться
без будильника становилось моей новой
привычкой. Я потянулась и вылезла из
постели. Новая пижама была офигительно
уютной, обогреватель, который я нашла
в кладовке, грел лучше камина. На завтрак
у меня были йогурт, кофе и яйцо всмятку
с тостом.
Пока
не пришла Даша, я решила навести в своём
жилище порядок. В моём доме — это
словосочетание я была готова повторять
на разные лады, так мне нравилось его
звучание, так вот — в моём доме было три
комнаты на первом этаже, одна на чердаке
плюс кладовка, кухня, большая прихожая
и веранда.
Начала
с комнаты, в которой планировала устроить
спальню. Здесь я оставила огромную
кровать, на которой обязательно поменяю
матрас, тумбочку, платяной деревянный
шкаф и настенное зеркало. Этажерку и
стулья вытащила на веранду, а комод
придвинула поближе к двери — как только
найду физическую силу, сразу закончу
перестановку.
В
маленькой комнате решила сделать что-то
вроде кабинета. Сюда затащила старинный
прямоугольный стол на гнутых ножках,
он будет вместо письменного, добавила
этажерку и пометила в ежедневнике, что
переставлю в эту комнату книжный шкаф.
В
гостиной осталось большое зеркало,
круглый обеденный стол, который я даже
подвинуть не смогла, настолько он был
тяжелым, буфет с парадным сервизом.
Сервиз пылился в кладовке, там вообще
было много всего и часа три я просто
сортировала вещи, что мне пригодится,
а чему пора на помойку.
Из
двух кресел в нормальном состоянии было
только одно, а по дивану давно плакала
свалка. Ну, доплакалась — машина с двумя
грузчиками увезла весь хлам, правда,
обошлось мне это в треть суммы, которую
оставила Дашка.
Подружка
пришла после обеда и в четыре руки мы
убрали пыль, отмыли окна, полы, и перешли
к кухне. Выбрасывать старые кастрюли
Даша мне запретила. Все железки мы
стаскивали в сарай. Халк решил, что это
новая игра и утащил эмалированный бидон.
Видимо, деревянную ручку было удобно
держать в пасти и он долго носился с
гремящей железякой по всему огороду.
К
стульям на веранде добавились «выселенцы»
из прихожей: куча коробок с пустыми
банками, старый обеденный стол, который
стоял у бабушки «на всякий случай»,
тумбочка, жуткого вида зеркало с двумя
створками. В результате вместо тесной
прихожей получился достаточно просторный
холл. В нем осталась только вешалка и
высокая обувница с пятью полками. Пора
было сделать перерыв. Даша поставила
чайник на плиту и сказала:
— Так,
в доме у тебя порядок. Надо срочно найти
рейлы и можно приглашать стилисток.
Твой гардероб вызывал ажиотаж, правда,
я немного посамовольничала.
— В
смысле?
— Пообещала,
что цена за вещи в идеальном состоянии
будет не выше трети стоимости.
— Даш,
это ты загнула. За такую цену их год
будут раскупать, — я достала чашки, кофе
и сахар.
— Ну,
ты всегда можешь немножко уступить, —
подружка улыбнулась. — Давай, за успех
нашего предприятия.
И
мы чокнулись кружками с кофе.
Вечером,
пока не стемнело, я пошла смотреть, что
у меня с баней. Увиденное не обрадовало
— дверь перекосило, крыша могла составить
конкуренцию дуршлагу. В предбаннике
вылезла малина. Посветив себе фонариком,
нашла тазик и ковш. Домой я вернулась с
добычей, но мыться на кухне, поливая
себя водой, зачерпнутой из кастрюли,
было средненьким удовольствием. В
кровать я пока не полезла, матрас был
ужасно старый и неудобный. Сварив какао,
я насыпала в кружку маршмеллоу, прихватила
ручку, мумми-троллей и пошла на крыльцо.
Первым пунктом в списке дел на завтра
было то, что следовало сделать ещё в
больничной палате. «Подать заявление
на развод», —
написала я и подчеркнула строчку красным
маркером.
