По дороге мачо принял и сделал сам несколько звонков. С кем-то говорил на испанском, с кем-то на французском — я старалась не прислушиваться к голосам, раздававшимся из динамика, а ответов Емельяна не понимала. Сейчас мне казалось, моё незнание языков — благо. Меньше знаешь — крепче спишь.
Добрались до места минут за тридцать, а завтракали в тенистом уютном летнем кафе, как настоящие испанцы — они предпочитают в это время суток кофе и выпечку. Потрясающее печенье чуррос из заварного теста с корицей, кексы «Магдалена» и воздушные булочки на свином сале невозможно было не попробовать. Оставалась надежда, что все эти калории я при помощи Емельяна вскоре сожгу. Тем более он предложил остаться на яхте с ночёвкой, и я согласилась.
А потом был наши волшебные день и ночь на яхте — небольшой, но с каютой и кроватью. Всё же надо было брать две упаковки. Но суть не в этом. За чередой удовольствий, вкусных блюд из морепродуктов, купанием в открытом море с маской и без, смехом… я поймала себя на мысли, что пора валить! Ещё парочка таких дней, и я уеду отсюда в слезах и ещё большей депрессии, чем приехала. Поэтому, когда случайно выяснилось, что Емельян ошибается в сроках моего отъезда, я не стала его поправлять.
— Мне сейчас нужно съездить по делам, но к вечеру я вернусь, и устроим пикник у бассейна, — сказал он утром следующего дня, когда мы уже катили обратно к виллам, — а завтра поедем в горы.
Это было после его очередного разговора с кем-то по телефону, которому я усиленно не придавала значения.
— Прекрасно, а я, пока тебя не будет, займусь сборами, — бодро поддержала я его идею и только хотела добавить «чемодана», но осеклась, поняв, о чём он говорит, и что завтра меня здесь уже не будет.
Я улетаю этой ночью, и в горы Емельяну придётся отправиться одному или с кем-то другим. Судя по звонкам, у него море знакомых.
Мы попрощались до вечера у моих ворот, и сразу, как только мачо уехал, моё настроение попыталась пробить нулевую отметку.
— Вот видишь, что происходит?! Соберись, тряпка! Взрослая же тётка, всё понимаешь! — сказала я себе вслух, глотая слезы, и вошла в дом. Произнесённые вслух слова доходят лучше. — Радуйся, что сегодня улетаешь! Дома пару дней поплачешь, и всё! Думай о том, как прекрасно провела время, и о том, что такие вылазки надо повторять каждый год.
Отповедь действительно помогла. Собирая вещи, я обещала себе, что как только приеду домой, тут же поступлю на курсы повышения квалификации по специальности косметолог, а параллельно физиотерапевтические. Освою аппараты и эстетическую косметологию. Возьму вторую, а то и третью ставку в нашем центре! Косметологи хорошо зарабатывают! Пока буду учиться, страдать вообще времени не останется. А потом так загружу себя работой, чтобы поскорее выплатить кредит, что вообще сопли жевать станет некогда. А ещё, куплю абонемент в фитнес-центр и к следующему приезду в Испанию Емельян меня не узнает...
Так! Стоп. При чем тут он? Не стоит зацикливаться на нем. Есть на побережье и другие мужчины!
Тут я немного скривилась. Нет, таких нет...
А когда чемодан был собран, я решила написать Емельяну записку... Да-да, рукописную. Последний раз я их в школе писала — давно забытое занятие. Но номера телефона мачо у меня нет, а хоть я и решила, что наше прощание — лишняя трата эмоций, но все же пропасть молча было бы некрасиво. Всё же я ему очень благодарна за помощь в возвращении самооценки.
