Я собираюсь расспросить своих, как только Ари закончит выступление, а пока прячу кубик в карман и убираю пластинку Wings в ее рукав, а затем и в конверт. Мое внимание привлекает изображение на обложке альбома. Храм, который я нарисовал на флаере, чем-то напоминает одну из башен Лондонского моста на заднем плане.
Я кладу альбом на прилавок, где Элли превратила цветок из медиаторов в подобие девичьей фигуры в платье. По крайней мере, мне так видится. Рисунки из медиаторов довольно абстрактны.
Я хватаю флаер с наброском храма для предстоящей рекламной кампании.
Храм… Маккартни?
Храм… сэра Пола?
Храм… Крыльев?
Я постукиваю карандашом в такт музыке. И тут меня осеняет.
Я записываю название вверху листовки.
Храм Лондонтауна.
Я вглядываюсь в надпись, затем стираю ее и заменяю следующей:
Храм Ландинтона.
Как будто не ужас-ужас. Во всяком случае, ничего лучшего пока не придумалось. Но мне и не нужно принимать окончательное решение. Я могу позволить судьбе решать за меня.
Я достаю из кармана причудливый кубик и кручу его в пальцах, любуясь игрой света на гранях. Пару лет назад у меня был период, когда я постоянно носил с собой дайс и прибегал к его помощи в принятии решений. Метод, кстати, оказался эффективнее, чем можно подумать. Не знаешь, что заказать из меню? Бросай кубик и выбирай блюдо по номеру, который выпадет. Не можешь решить, какую книгу из стопки TBR[18] прочитать следующей? Бросай кубик и отсчитывай вниз по списку. Сомневаешься, сколько коробок печенья купить у девочек-скаутов? Пусть ответит игральный кубик.
Я лишь хочу сказать, что принимать решения самому довольно непросто.
На сцене Ари допевает последний припев. Публика в восторге. Мама подпевает, и к ней присоединяется еще несколько человек. Подключив любовь, сможем так тряхнуть! Чувствуешь, как взрывается комета?
Я провожу большим пальцем по острым краям кубика, мысленно загадывая, что любое число, превышающее десятку, официально утвердит новое название храма. Если число окажется меньше, я начну с чистого листа.
Я бросаю кубик, пока Ари поет последнюю строчку. Если повезет…
Кубик катится по моему рисунку, по прилавку и останавливается прямо на обложке альбома.
Передо мной посверкивает золотом «двадцатка».
–Вот это да,– бормочу я.– Критический удар[19].
Решено. Храму Ландинтона – быть.
Последние аккорды гитары затихают под аплодисменты публики, когда я снова хватаю дайс.
– Что это? – спрашивает Элли.
– Игральный кубик с двадцатью гранями. Нашел его только что.
– Не это. Вот это. – Элли показывает на листок бумаги, торчащий из конверта альбома «Город Лондон».
– Понятия не имею. – Я вытаскиваю бумажку за уголок, в то время как на сцене Ари забирает у Прю планшет и вызывает следующего исполнителя.
Я рассматриваю листок. Это небольшой постер с тем же изображением, что и на обложке альбома, включая Лондонский мост на заднем плане.
С одним заметным отличием.
На нем имеется автограф, нацарапанный синими чернилами прямо под названием альбома. Подпись неразборчива, но готов поспорить, что я различаю буквы «П» и «М» и…
– Боже… – Я поднимаю глаза на Элли, которая с любопытством наблюдает за мной. – По-моему, это автограф Пола Маккартни.
Она широко распахивает глаза. В нашей семье даже пятилетний ребенок знает, кто такой Пол Маккартни.
Неужели автограф подлинный? Знают ли об этом мои родители? Конечно, если бы знали, то поместили бы его в рамку или под стекло, верно?
