– Анна мне много рассказывала о вас, Кирилл Дмитриевич. Но вот встретиться довелось только сейчас, хотя и служим оба в Москве, – произнесла Мария после того, как нас представили.
– Не знал, что у моей сестрицы столь прекрасная подруга, иначе непременно изыскал бы возможность повстречаться с вами, хотя служба и отнимает всё моё время. А теперь и вовсе не случится встретиться ещё как минимум год, – с эдаким лёгким пренебрежением произнёс он.
Позёр, прости господи. Ещё и перстень с указанием четвёртого ранга напялил павлин надутый. Для его возраста это куда как солидно и указывает на потенциал повыше, чем у Долгоруковой. Что он всячески и старается продемонстрировать, невзначай поправляя горжет и поглаживая пальцем тонкие усики.
– И что же может нам помешать встретиться? – скорее из любезности, чем реально интересуясь, спросила она.
– Я отслужил год после корпуса в полку и теперь отправляюсь на Кавказ. Обычная практика для гвардейских офицеров. – И вновь это пренебрежение, а скорее даже и бравада.
Есть такое дело. Гвардейские офицеры непременно должны были приобрести боевой опыт, без этого нечего и мечтать о карьере. Годы идут, а по выслуге подходит время получения следующих чинов, и отслуживший в горячих точках имел преимущество перед паркетными шаркунами. Гвардейский поручик, не участвовавший в боях, это нонсенс. Но прежде чем отправиться за соответствующей записью в формулярный список, требовалось минимум год отслужить в своём полку.
– Рада за вас. Надеюсь, через два года там не выйдет ещё замирения, и я успею сойтись в схватке с горцами, – ответила Долгорукова.
– Два года? Вы не намерены служить в гвардии? – искренне удивился он.
– Полагаю, что служба в обычном линейном полку мне пойдёт на пользу. Ну, вот вы гвардейский офицер, но в результате командируетесь на Кавказ. К чему терять целый год, если можно сделать это сразу.
– Понимаю вас, хотя и не одобряю. Гвардия это элита русского воинства, и большая честь быть причастным к её рядам.
– Я непременно подумаю над вашими словами, Кирилл Дмитриевич.
– О, что вы, я не смею давать вам советы, Мария Ивановна, это всего лишь моё мнение. Кстати, вы позволите пригласить вас на танец?
– Вам повезло, у меня пока расписаны только три танца с моим спутником. – Она кивком указала в мою сторону.
Я, улыбнувшись, изобразил лёгкий поклон. Таковы правила этикета, кавалер, сопроводивший девицу или даму на бал, должен был протанцевать с ней минимум три танца. Хотя она и не могла обещать ему все, подобное дозволялось только обручённым, но даже в этом случае так поступали только редкостные ревнивцы.
– Мария Ивановна, что-то мне подсказывает, что это не мне следует опасаться натиска потенциальных невест, а вам чрезмерного внимания охотников на вашу руку и сердце, – провожая взглядом очередного кавалера, застолбившего мазурку, произнёс я.
– Похоже, моё инкогнито это секрет Полишинеля, – пряча улыбку под веером, произнесла Мария.
– А вы разве в этом сомневались?
– Ну-у, скажем так, имелась слабая надежда.
Наконец в центр зала вышел распорядитель бала и объявил первый танец. Я не боялся ударить в грязь лицом, потому что умел танцевать. Тут и уроки дома, и наши сельские балы, и моя абсолютная память мне в помощь. Я схватывал все па буквально на лету, а после пары-тройки медленных и плавных повторений вгонял их себе в подкорку раз и навсегда.
