Я приподнялся на локтях, чтобы разглядеть получше. Сетка кровати скрипнула, и… Громкий хруст раздался рядом с кроватью.
Я вздрогнул.
Всё затихло…
– Кто это? Показалось?
Хруст повторился. Кто-то нагло и уверенно пробирался через заросли лилейника, сопя, как медведь (я видел его в зоопарке).
Мигом я забыл про спутник – и босиком соскочил с кровати.
Я не мог понять, куда бежать. К зарослям – ловить? Или домой – спасаться?
Ещё через секунду стебли и листья развалились на две стороны – и на дорожку вывалилось колючее чудище.
Ёжик!
Я узнал его! Ёжик приходили к нам. Бывали большие, маленькие. Один раз даже лысый приходил.
Я подбежал – ёж свернулся в колобок.
Схватил его. Знакомый ёж или новый?
Укололся.
Крикнул: «Ай!»
Пальцы снизу – и вкатил его на ладони.
Над крыльцом вспыхнул свет – щурясь, вышла заспанная мама.
– Ты чего шумишь? – спросила она громким шёпотом.
– Ёжик, мама! Ёжик! – срывающимся от радости голосом запищал я.
– Оставь его в покое… – безнадёжно попросила мама Галя.
– Нет, пожалуйста, давай его оставим на один денёк! Я положу его в коробку из – под лечо – до завтра. Ну пожалуйста – а – а-а… – просил я.
– Делай, что хочешь. – махнула рукой мама. – Только тихо. Отца не разбуди. Ему завтра рано на лекцию.
Ёжик не хотел признавать меня и не разворачивался. Прижав колобок к животу, я прошлёпал на кухню. Опустил колобок в коробку, вытащив из неё три последние банки лечо «Глобус». Чтобы было не скучно, я поставил ему розетку с молоком. Постелил чистую тряпочку вместо матраса. Положил сосиску.
Колобок лежал, даже не вздрагивая.
Погасил свет и прокрался назад – в остывшую дворовую кровать. Завтра меня ожидал необыкновенный день с колючим гостем. От пережитых волнений заснул я почти сразу, как только подоткнул одеяло и согрелся…
В конце мая солнышко встаёт рано. Едва выпрыгнув из-за забора, солнце шарит по нашему двору. Будит горляшек на ветках яблони «Семиренко». Сгоняет воробьёв. Просовывает лучи под виноградник и принимается щекотать мои ресницы.
Просыпаюсь. Зеваю, прикрыв ладонью глаза… и первая же мысль будит меня окончательно.
– У меня есть ёжик!
Вскакиваю – и бегом на кухню. Дверь открыта – прошмыгиваю в дом на цыпочках. Родители дрыхнут.
Вот она – коробка…
Пустая!
Как же так?
Дно тёмное – сырое. Розетка опрокинута. Тряпочка смята. Сосиска не тронута. Где ёж?
Обшариваю глазами жёлтый пол вокруг.
Под столом.
Под стульями.
Заглядываю под шкаф.
Пусто…
А что за следы на полу?
Крадусь в комнату. Родители сопят на диване: мама – уткнувшись в подушку, отец – запрокинув голову, нога – на спинке дивана.
Солнца в комнате ещё нет…
Что с нашим жёлтым полом? Он в бурых пятнышках.
Я присел на корточки и стал разглядывать: все одинаковые… как ладошки с пальчиками, не больше копеечки.
Отец кашлянул. Я посмотрел на него. Он – на меня.
– Ты проснулся, папа? – спросил я его голосом «послушного сына».
– Этот твой засранец, всю ночь бегал.
– Почему засранец?
– Потому что спать мешал. Топал. Чавкал. Сопел… Опять топал. Туда – суда, туда – сюда…
Ёжик чавкал? Мне стало не по себе.
Я уже догадывался, в чём дело. На четвереньках подполз и заглянул под кровать. Поддон был пустой. Только разворошенные листья и разодранные, пережёванные коконы. Рядом с поддоном – буро – зелёная, липкая и вонючая, размазанная по полу лужица. Поодаль – ещё одна… и ещё.
А вокруг – пятнышки, пятнышки, пятнышки…
Ночью ёжик выбрался из коробки, перебежал в комнату, где был поддон с шелкопрядами. И устроил охоту…
