Какую радость что-то подобное вызывало у меня в начале работы над «Шелопутом и Королевой». А в конце – уже некое тихое недоумение. Все же что это? Откуда?..
Я человек не слишком просвещенный. Картина моего образования похожа на испещренную пробоинами перфокарту, где каждая дырочка соответствует проколу в том или ином знании. Слава Богу, они ни разу не выстраивались в критическую линию отрыва (или отреза? Так написано на приходящем по почте счете за телефонные услуги; жировки – как именовала моя бабушка Вера Максимовна такие долговые документы)… Но когда перед пересылкой в издательство перечитывал рукопись «Шелопута…», обнаружил перебор ссылок и цитирования разных мудростей. Я к этому точно не стремился. Но верьте мне, люди! Я ничего специально не искал (ну, почти не искал). Перед тем, как уложиться на бумагу (дисплей), все «умное» почти всегда само просилось на нее. Из газеты. Из «Эха Москвы». Из «Белой студии» (канал «Культура»). Из только что обнаруженных почеркушек Галины. Из выпавшего из стопы журналов «Огонька» допутчевого периода… Много из чего – только успевай записывать и проверять. Но главное, повторю, сведения поступали, как из рук догадливого, исполнительного референта, точно к сроку их естественного появления в тексте. И это самое непостижимое.
Я не любитель надувать щеки ни по какому поводу. Не будешь же с такими ходить до конца жизни. Поэтому еще в той книге хотел просто признаться в своей авторской «везухе». Но потом меня одолела (обуяла?) гордыня. «Шут с ним! – подумал. – И пусть кое-кто заподозрит, что у Щербакова не голова, а Дом Советов». Согласен, шутка так себе, но точно из категории советской бытовщины, в которую мы были погружены с самого рождения.
…Пожалуй, уже хватит удивляться подсказкам, приходящим пишущему человечку разве что не из утюга. Вот обычный телевизор. Передача «Тем временем», тема – философия счастья. Включаю, и первое, что слышу: «Человек – это существо, уязвленное смыслом. Если человек не видит смысла, он не может быть счастливым» (протоиерей Андрей Лоргус, ректор Института христианской психологии). Вдохновляющее изречение, вновь усаживающее меня перед файлом «В незримом мире смысла». Но…
…Как я не зарекался всецело отдаться принципу «Плыви мой челн по воле волн», еще в середине предыдущей главки передо мной замаячила тема: звуки. Увы (в противовес замыслу), очень логичная: со звуков, шума, некой загадочной песенки началась вся эта история. После такого зачина естественно было бы перейти именно на музыку (а с нею в жизни незримо связано многое…).
Однако не случайно предыдущая главка кончается противительным союзом «но».
Все остановилось. Мало того, что, зная тему, я никак не мог сложить подходящую к продолжению начальную фразу. Не было самого импульса, подталкивающего «руку к перу, перо к бумаге». Я предположил, это связано с особым для меня временем: приближался день рождения Галины. Но он прошел, однако рукопись все так же не давалась.
И я занялся давно задуманным сборником воспоминаний о Галине ее родных и друзей. Это дело пошло споро и… со вкусом.
Параллельно с ним я занялся выяснением ситуации четырехлетней давности, связанной с важным моментом Га̀линой и моей жизни. В последние дни работы со сборником как раз и раскрылось то, до чего хотел дознаться. Стало ясно: книжка воспоминаний должна закончиться очерком, как принято говорить у судейских, о «вновь открывшихся обстоятельствах».
