Шепчущая - страница 9

– Твоё нежелание признаться, что у тебя есть дар – это одно, Пегги, но твоя уверенность в том, что все остальные – шарлатаны, это уже просто поразительное тщеславие, – он ухмыляется. – Даже для тебя.

– Я тебя умоляю! – отмахиваюсь я.

– Я серьёзно, Пегги! Я собственными глазами видел то, во что ни за что бы не поверил! – Его глаза горят идиотским восторгом. – Я видел, как духи мёртвых обретают материальную форму, слышал голоса из другого мира, видел, как призраки вселяются в живого человека и говорят его устами!

Я не перебиваю его. Не похоже, чтобы он пытался обмануть меня.

– В салоне? О чём это ты?

– Спиритуалистка, мисс Ричмонд – она может предоставлять своё тело тем, кто уже покинул этот мир, чтобы их близкие вновь ощутили их присутствие или услышали их голос.

– Звучит… странно. И ты своими глазами видел, как она обращалась в мёртвого человека?

Амброуз медлит:

– Ну… нет. Этого она не делает, иначе бы это точно были происки Дьявола.

– Логично.

– Она не обращается, нет – но самая сущность того человека говорит через неё.

– Да неужели!

– Очевидно, что ты ничего в этом не понимаешь, живя в своей захолустной деревушке, – огрызается он. – А мы понимаем. На идиотов мы не похожи, верно?

Я вскидываю бровь. Раньше я не обращала на это внимания, но если какое-то время молчать, то можно услышать дребезжание чужого возмущения. Амброуз – то ещё бессовестное трепло: ему только подавай новые сплетни. Неужели он и правда думает, что таким образом может заставить меня признаться, что у меня есть дар?

С другой стороны, ничто не мешает мне немного повеселиться.

– Амброуз, я когда-нибудь рассказывала тебе про один из первых трупов, который нам доставили из тюрьмы? – спрашиваю я.

– Нет. А что?

Я киваю на перевёрнутое ведро рядом с курятником.

– Садись, и я тебе расскажу, – предлагаю я, и Амброуз повинуется; он подтаскивает ведро поближе ко мне, пока я устраиваюсь на ящике из-под молока и расправляю юбку.

– Как на исповеди в церкви! – говорит Амброуз, усаживаясь на ведро.

Я морщусь при упоминании церкви, неприятная мысль о мистере Тейте невольно проскальзывает в мой разум. Я скорее доверю свою бессмертную душу крысам, которые бегают возле корыта для свиней, чем нашему викарию с неприятным лицом, но только это к делу не относится. Я театрально набираю в грудь воздуха и начинаю:

– Я знала, что нам доставят тело, – повозка проехала мимо, когда я возвращалась из деревни. Я купила ириски, которые так любит папа, и как раз собиралась взять себе одну, но при виде того ящика, подпрыгивающего на ухабах… в общем, меня затошнило от одной мысли о том, что болтается там, внутри. Я бы не очень удивилась, если бы труп вывалился на дорогу прямо передо мной.

– А они были от Бейлис?

– Что?

– Ириски. Они были из лавки Бейлис – такие с коричневой полоской? Я считаю, это самые лучшие…

– Ты хочешь обсудить конфеты?! Серьезно, Амброуз? Это тебе интересно?

– Прошу прощения, мисс Девона. Пожалуйста, расскажите мне подробнее об этом негодяе.

Я цокаю языком на его сарказм.

– В ту ночь я не могла спать, зная, какой злодей лежит у нас в гостиной, менее чем в десяти футах подо мной. Я слышала, что говорили маме люди, которые его привезли. Они сказали, что это было бессердечное чудовище, что он смеялся, когда ему накинули петлю на шею. Ты только представь себе!

– Лучше не буду, – поморщился Амброуз, потирая собственную шею.