– Может, разбудить ребенка в квартире рядом? Пусть заплачет! Костя вспомнит о своем сыне.
– Уже пробовал, не получилось, это вызвало лишь приступ горечи и вины.
– Тогда… давай с собакой этажом выше договоримся, пусть поднимет хозяина, выведет его гулять. Лифт вырублю. Вдруг человек его отговорит?
– Когда дверь хлопнет, он прыгнет. Этот вариант я проигрывал в первой пятерке. Я даже сумел как-то устроить сон вещий его матери, она проснулась и позвонила. А Костя сбросил звонок и шагнул.
– Любые попытки повлиять извне только подталкивают его…
– Да, похоже. Он должен передумать сам. Но как ему объяснить, что испытание надо пройти до конца, и самоустранение – не выход?
– А… что, если так?
Стажер погрузился в планшет, забегал тонкими пальцами по невидимому экрану, быстро-быстро меняя настройки.
Дождь вдруг закончился, неизвестно откуда подул теплый ветер, согревая околевшие пальцы. Костя поднял взгляд к небу. Там сквозь плотную грязную мглу прорывался к земле первый солнечный луч. Облака расступились, и словно птица из клетки, лучик выпорхнул на волю, а за ним еще один, и еще… и еще. Поливали землю теплом и светом, даже Косте досталось чуточку. Солнечный зайчик скользнул по высотке, прямо в подъездное окно на тринадцатый этаж. Ослепил человека, лизнул в нос и щеки.
Костя охнул, зажмурился. И так жить захотелось вдруг. Не телом, не инстинктами, а душой захотелось.
Отступил назад, спустился на площадку. В сознании все так же тяжело. Иллюзий, что беды разрешатся на раз-два, нет. Но надежда все же пробралась в сердце вместе с первыми лучиками нового дня. И значит, жизнь продолжается.
– Разорвали петлю, – охнул Гардиан. – Ну держись, родной. Не отойду от тебя ни на шаг, и эту жизнь проживем до победного.
А можно… обратно?
Марк струился неспешным потоком по транзитному тоннелю на ту сторону. Мягкое свечение тоннеля успокаивало, расслабляло, к Марку возвращалась истинная память.
Он вспомнил, что на самом деле он не Марк. Вернее, был Марком в последней земной жизни, но то лишь одно из его воплощений. Таковых было уже десятки. А сам он много больше, чем ограниченный рамками материальной оболочки индивидуум. Он – чистое сознание.
Последняя жизнь только что закончилась. Это была очень хорошая, невероятно удачная жизнь. Хоть и недолгая даже по земным меркам – Марк прожил 46 лет. И все у него получилось. Он добыл нужный артефакт, нашел ту самую любовь, которую искал из жизни в жизнь. Доступ к следующему уровню теперь открыт.
И все-таки его что-то смущало.
– Мои поздравления! – поприветствовал его Гардиан на выходе из тоннеля.
Гардиан – личный хранитель, настройщик программы и ассистент в делах житейских. Там, на земле, он незримо вел Марка, подкидывая подсказки, возвращая на путь, оберегая от ошибок. Но правила игры таковы, что выходить на прямой контакт хранитель не может. Ответственность за каждый сделанный выбор, за мысль, за действие лежит на игроке. А игрок, пребывая в материальной оболочке, ничегошеньки не помнит.
– Спасибо, друг. Да, все получилось в этот раз. Только… почему так быстро вывел меня из жизни?
– Ты же сам просил. До погружения. Помнишь, когда настройки судьбы делали, ты говорил, что если добудешь артефакт, то можно сразу выводить тебя.
– Действительно… просил. Хотел побыстрее перейти на другой уровень. Поторопился.
– Не переживай, теперь ты владеешь артефактом «настоящая любовь». Наполнишь ею следующие жизни, а это и вдохновение, и поддержка, и счастье даже в сложные моменты. Так что дальше интереснее и легче будет. Хочешь, прямо сейчас отправлю в новую жизнь? Жизнь, полную любви-и-и, – Гардиан пропел последние слова и открыл настройки новой жизни. – Куда отправишься?
