– По легенде? – переспросил Стэн с недоверием. – Может отпугнуть, а может, и нет?
– А может, и нет. И ещё советую на ночь плотно закрыть лицо, и чтоб уши не торчали. У меня для этого шарф, я обматываю голову как мумия. На твоём месте я бы надел на голову и плечи пустой рюкзак, – Вэйн начал обматываться.
– Это тоже от Нех?
– Нет. Ночной загар может повредить нежную кожу. И если вдруг услышишь негромкое шипение, постарайся не проявлять любопытства, а просто выдохни и замри. Стань сухой веткой, как говорят индейцы.
Вместо того чтобы рассердиться, Стэн с теплотой в голосе сказал в окружившую их темноту:
– Спасибо тебе, Вэйн.
– Ага.
Стэн долго не мог заснуть. Ему было душно и холодно одновременно. Он так и не понял, издевается над ним Вэйн, заставляя надеть рюкзак на голову, или на самом деле существует какая-то угроза. Но проверять на себе этого не хотелось. Напоминала о себе травмированная нога, ноющей болью словно выдавливающая из себя пройденные километры. Ещё несколько раз в ночи ему слышались шаги и голоса, и он замирал, каждый раз снова проваливаясь в беспокойный сон. И когда холод окончательно пересилил дремоту, Стэн решил подняться. Прислушавшись, он медленно снял с головы рюкзак и осмотрелся.
Уже почти рассвело. Утренние облака растянулись выше по склону, скрывая за собой вершину Пика. Вэйн лежал на камнях возле своей половинки коврика, целый, раскинув в стороны руки, всё так же замотанный в свой широченный шарф.
Стэн взял его под руки и посадил на коврик. Из под витков ткани послышалось еле разборчиво:
– Нормально, солдат. Вольно, разойдись.
Через пару часов, следуя показаниям прибора, они нашли ещё одно тело. Это был Марк. Он замер между большими камнями на коврике, вытянув руки вперёд в каком-то невероятном усилии. На его лице застыла гримаса ужаса, а ног не было совсем. Там, где они должны были начинаться, всё было как будто обуглено или закопчено. И ни крови, ни остатков одежды или обуви не наблюдалось вокруг.
– Вот засранец, – произнёс Вэйн, навалившись на свои палки. – Не сберёг мои ботинки. Говорил же, что от тебя пахнет.
Затем отошёл на пару шагов и продолжил, не оборачиваясь:
– Делай, что нужно, и пойдём. Время дорого. Коврик забери, ты мне должен.
Стэн вытащил из-под мертвеца коврик, снял с цепочки жетон, забрал документы. Переложил себе то, что могло пригодиться.
– Я готов.
– Двигаем на южный склон, – в голосе Вэйна слышались металлические нотки. За командирским тоном он явно хотел скрыть наполнившие душу переживания. Каждый раз, видя чью-то нелепую смерть, Вэйн думал о том, сколько бы ещё хорошего мог сделать погибший, пусть даже для самого себя. О том, что недавно этот человек о чём-то мечтал, строил планы, накапливал имущество, наконец. Возможно, что его кто-то ждёт сейчас далеко отсюда и, может быть, даже бескорыстно любит, несмотря ни на что. А он останется навсегда вот здесь, холодный и страшный, не порадовав больше никого своим теплом и добрым словом. И Стэн очень правильно надеялся, что его спутник переживал не из-за утраченных чужих ботинок.
Остаток дня они преодолевали подъёмы и спуски, обходили провалы и вздыбившиеся в небо каменные глыбы. Возле одного провала Вэйн остановился и указал вниз.
– Смотри!
Стэн присмотрелся и разглядел на дне и нижних стенках щели необычные камни. Разного размера и неправильной формы, но эта неправильность была у них какая-то одинаковая. Всё же они были серые, но отражали свет тонким серебристым отливом. Он понял, что это Минерал. К его удивлению, они продолжили путь, ничего не взяв в этом месте.
