– Да, – кивнула я, уже не в состоянии сдерживаться. – Для вас это, должно быть, тяжкий труд. У вас такой изнурённый вид, просто ужас.
В ответ на мой сарказм мисс Старвенжер прищурила холодные голубые глаза. Однако, судя по всему, мои слова заронили в ней толику сомнения. Она поправила волосы и разгладила халат, не отрывая от меня взгляда.
– Ты задолжала мне, Ларк, – сказала она. – И я окажу тебе плохую услугу, если оставлю это без внимания. Этот мир зол и жесток, и тебе необходимо научиться брать на себя ответственность. Кстати, мистер Пиншоу как раз спрашивал, нет ли у меня на примете милых юных леди, помощь которых ему бы пригодилась. Он получил несколько новых королевских контрактов, и для их выполнения необходимы существенные дополнительные…
– Я не пойду работать к морокам! – В моих словах звучал страх, колючий и острый. Я вспомнила тех девочек, которых видела на улице, и почувствовала, что при мысли о том, как сверкающая пыль проникает в мои лёгкие, чтобы меня уничтожить, грудь мне что-то сдавливает. Я вспомнила голос мамы «Я делаю это для тебя, Ларк. У меня не было выбора. Но у тебя будет».
Мисс Старвенжер поджала губы, словно мой страх внушал ей отвращение:
– В таком случае у меня нет иного выбора, кроме как отправить тебя обратно в приют. Но ты понимаешь, что я всё равно должна компенсировать свои затраты. – Аккуратно, с точностью, которой бы позавидовал опытный торговец, она погладила пальцем золотую цепочку у себя на шее. Этого крохотного движения было достаточно, чтобы висящий на ней медальон съехал вперёд, поверх кружевного воротника.
Я не могла оторвать от него взгляд, мой страх превращался в ещё более острое отчаяние. Медальон моей матери. Единственная вещь в целом свете, которая осталась мне от неё. Медальон связывал нас с ней даже после того, как мама покинула этот мир.
Так она сказала в тот вечер, когда надела его мне на шею. Тогда было собрание рабочих эфирного профсоюза, но я не хотела, чтобы она туда шла. С тех самых пор как за несколько недель перед этим к нам ломился какой-то громила и орал на маму, чтобы она держала рот на замке, меня стали мучить кошмары. Но мама сказала, что обязана пойти. Это важное собрание. Она и другие рабочие хотели достучаться до мистера Пиншоу, а если он не станет слушать, то объявить забастовку.
«Без рабочих он не сможет управлять фабрикой, – сказала мама. – У нас есть сила, Ларк. Даже у самых маленьких из нас. А объединив наши силы, мы будем способны на великие дела. Скоро всё изменится».
В одном она оказалась права. В ту ночь всё изменилось. Потому что наутро мама не вернулась, а у меня остались только воспоминания о восьми годах жизни с ней и этот медальон.
Поэтому, стоило мне увидеть его на шее у мисс Старвенжер, горечь разлилась по моим жилам. Эта ведьма забрала его в первый же день, как я пришла к ней в пансион, и все остальные 736 дней я провела в размышлениях, как его вернуть.
Я её ненавидела. Ненавидела за то, какой маленькой и беспомощной чувствовала себя в её присутствии. Ненавидела за то, что она отняла у меня дорогую мне вещь и превратила её в оружие, чтобы загонять в узкую клетку, где она меня держала. Даже теперь я чувствовала, как сжимаются решётчатые стенки. Но я не собиралась сдаваться. Я должна верить, что смогу сломать их.
– Этот медальон мой, – сказала я. – Он принадлежит мне.
Её губы дёрнулись.
