Ближе к вечеру в деревеньку Систо въехала повозка. Ее хозяин, торговец лесом Кристофер Шредер, подкатил к постоялому двору, где бывал раза два-три в год. Еще в пути он почувствовал себя неважно и сразу лег в постель. Погодя Шредер послал за лекарем Лугози, своим старым знакомым. Лугози в задумчивости осмотрел больного. Заверив Шредера, что ничего серьезного нет, он все же взял для анализа бутылочку мочи и пообещал вскоре зайти.
Наутро Шредеру стало гораздо лучше. Он решил подняться, не дожидаясь прихода Лугози. Полуодетый, он брился перед зеркалом, когда в дверь постучали. Это был лекарь.
– Войдите, – сказал Шредер, продолжая бриться. – Самочувствие превосходное. Благодарю, что пришли. Боюсь, ваши услуги уже не понадобятся.
– Что за спешка! – Лугози смущенно кашлянул. – А я к вам не один.
Шредер обернулся и увидел на пороге, рядом с лекарем, коренастого, краснолицего господина лет сорока с довольно заурядной внешностью. Господин вкрадчиво улыбался. Шредер, человек самоуверенный и властный, раздраженно-вопросительно взглянул на Лугози.
– Мой друг, дон Валерио Мелито, – отрекомендовал незнакомца Лугози. – Нам нужно навестить еще одного больного, и я попросил дона Валерио составить мне компанию.
– Ваш покорный слуга, – сухо произнес Шредер. – Присаживайтесь, прошу.
– Полагаю, что сегодня, – продолжал Лугози скорее для оправдания, – осмотр уже излишен. Анализы хорошие. Пожалуй, неплохо бы сделать небольшое кровопускание.
– Кровопускание? Это еще зачем?
– О, кровопускание – весьма действенное средство, – пояснил лекарь. – После него вы станете другим человеком. Кровопускание очень даже пользительно темпераментным натурам. Никаких хлопот: раз, два и готово.
Лугози достал из плаща склянку с тремя пиявками, поставил ее на стол и добавил:
– Приложите пиявку к запястью. Подержите секунду, и она вопьется. Только… прошу вас, сделайте это сами. Должен сознаться, что за двадцать лет лекарской практики я ни разу не осмелился взять рукой пиявку.
– Извольте, – снисходительно бросил Шредер.
Взяв склянку, он сел на кровать и приложил к запястью двух пиявок с такой ловкостью, будто занимался этим всю жизнь.
Пришедший с лекарем господин, не снимая своего широкого плаща, положил на стол шляпу и продолговатый пакет. В пакете что-то звякнуло.
С чувством смутной тревоги Шредер отметил про себя, что незнакомец словно нарочно сел подальше от него у самого порога.
– Вообразите, дон Валерио утверждает, что знаком с вами, – заметил лекарь, тоже почему-то присаживаясь около двери.
– Вроде бы не имел чести, – ответил торговец, сидя на кровати и опустив расслабленные руки с присосавшимися к ним пиявками. – А что, Лугози, не идет ли с утра дождь? Я еще не выглядывал. Не дай Бог польет: у меня нынче дел по горло.
– Нет, дождя нет, – ответил лекарь мимоходом. – Дон Валерио говорит, что знаком с вами. Ему не терпелось снова увидеться.
– Я не имел чести встречаться с вами лично, – произнес Мелито противным глухим голосом, – но знаю о вас кое-что, о чем вы и не подозреваете.
– Мне, право, и невдомек, сударь, – равнодушно проронил Шредер.
– Три месяца назад, – продолжал Мелито. – Постарайтесь вспомнить, не проезжали ли вы три месяца назад на своей повозке вдоль Старой границы?
– Вполне возможно, – ответил Шредер. – Точно не вспомню.
– Хорошо, а не припомните, как вас занесло на повороте?
– В самом деле, – согласился Шредер, холодно глядя на незваного гостя.
