Сама говорю, а сама думаю – как же низко я пала! Не я ли вчера выкрикивала ему прямо в лицо, что не желаю его больше видеть – а уже на следующий день зову его в приват!
– Нет, Анни. Мы останемся здесь. И тебе придется поработать ручками на ее глазах. Это и будет твое наказание за ложь.
За ложь? О чем это он? Ах, о том, что я соврала о женихе. Значит, его слова о том, что он меня накажет, были всерьез?
– Х-хорошо. Что мне нужно делать?
– Положи руку сюда.
Джад берет мою руку – и ведет ее прямо к жесткому бугорку. Мне казалось, краснеть сильней невозможно, но я ошибалась. Еще немного – и я сгорю без остатка. Он накрывает моей рукой свой член – вздрагиваю, ощутив под пальцами его горячую плоть, – а затем хрипло требует:
– Давай же, Анни. Покажи, как ты умеешь… делать массаж.
За каждым нашим движением следит Ира. Ее лицо перекошено от зависти. Закусив от злости губу, она смотрит, как я поглаживаю член Джада. Не выдержав, я отворачиваюсь: утыкаюсь лицом в грудь Джада и сосредоточенно продолжаю мять его орган через ткань брюк. Господи, что она теперь про меня подумает? Наверняка решит, что я совсем падшая! Но, что хуже всего – а вдруг она пустит про меня слухи в нашем институте? И тогда все узнают, что, поехав на международную конференцию, я ублажала, пусть и не по своей воле, богатого мужчину?
В следующий момент я сдавленно охаю: Джад запускает руки в мои волосы и оттягивает голову назад:
– Когда мы с тобой вдвоем, я не хочу, чтобы ты думала о чем-либо еще, кроме нас.
Что? Как он понял, что я сейчас думаю о другом? И что значит «когда мы с тобой вдвоем»? Вообще-то, тут с нами Ира!
– Х-хорошо, – я все же не решаюсь ему на это указать.
Джад доволен. Будто зверушка, которую он дрессировал, наконец-то пошла на задних лапках.
– Обнажи его, – требует он.
– Ч-что?
– Хочу, чтобы ты его коснулась.
Я в замешательстве. Значит, я должна снять с него брюки?
– Это… уже слишком. Я так не могу.
– Пять минут назад ты кончила, сидя на мне. Но когда дело дошло до обратной услуги, ты уже не можешь?
– Это… я… просто…
– Достань его.
Сильно, до боли, прикусываю губу. Касаюсь пряжки его ремня, неумело пытаюсь его снять. Пряжка не поддается, я все больше и больше прихожу в смятение. Наконец, Джад почти незаметно проводит рукой – и ремень расстегнут.
– Надеюсь, с молнией справиться ты в силах?
Не отвечать. Просто представить, что все это происходит не со мной. Что я просто смотрю фильм или готовлюсь к докладу или делаю что-то еще.
А не спускаю молнию на мужских брюках и не смотрю как завороженная на натянутую ткань боксеров.
– Ну же! – Джад поводит бедрами, намекая, что я слишком задерживаюсь.
Вздрагиваю. Нерешительно касаюсь пальцами резинки боксеров – и, сделав глубокий вдох, оттягиваю ее вниз, обнажая полувозбужденный член Джада.
Где-то на грани слышимости отмечаю сдавленный ох Иры, но в ее сторону даже не смотрю. И не потому, что стесняюсь, а потому что не могу оторвать глаз от члена Джада. Никогда не думала, что мужской орган может быть настолько… большим. А что будет, если довести его до полностью возбужденного состояния?!
– Нравится? – спрашивает Джад.
– Он такой… огромный, – испуганно лепечу я.
Джад усмехается.
– А еще весьма… голодный. И если ты сейчас не возьмешь все в свои ручки, то он сам решит, как ему лучше… насытиться.
Как же это… пошло! Я протягиваю руку и легонько, почти не дыша, касаюсь его… там. Кожа под моими пальцами оказывается неожиданно бархатной на ощупь. Я удивленно вздергиваю брови и касаюсь его еще раз, уже чуть уверенной. И член Джада дергается, устремляясь вверх.
