Читать онлайн Лина Луисаф - Бракованная для миллиардера

1. 1

– Станцуй для меня.

В первый момент мне кажется, что обращаются не ко мне, поэтому я продолжаю спокойно убирать пустые стаканы и бутылки на поднос. Посуды много, такое ощущение, будто клиенты задались целью опустошить весь наш бар.

– Ты что, оглохла?

Поднимаю взгляд – и понимаю, что нет, возмутительные для меня слова предназначены все же мне: высокий, накачанный мужчина с татуировкой на руках, шрамом на брови и лицом, словно высеченным из гранита неумелым мастером, вольготно развалившись в кресле, пожирал меня голодным взглядом. Лицо у него было настолько жесткое, что даже самый гнусный из льстецов не отважился бы назвать его хотя бы отдаленно привлекательным, однако этот нахал одет в брендовые шмотки, а на его запястье – дорогие часы, и то, что он может себе это позволить, ставит его, по его собственному мнения, выше всех остальных. Внутри меня тут же поднимается бунт против подобного отношения – терпеть не могу хамов, подобных этому, и злюсь каждый раз, когда Марат отправляет меня в VIP-ложи. А он, словно в насмешку и невзирая на кислые лица девчонок, раз за разом предпочитает отдавать влиятельных клиентов мне.

– Простите, – я опускаю взгляд, чтобы он не увидел в моих глазах презрения, – я официантка, а не танцовщица. Если желаете, могу позвать их из зала.

Раздается хихиканье. Девица в мини-юбке, сидящая на подлокотнике кресла и льнущая к приказывающему мне мужчине, отчего-то находит мой ответ весьма забавным. Она бросает на мужчину лукавый взгляд, разлепляет ярко-вишневые пухлые губы и провокационно мурлычет:

– Для тебя могу станцевать я…

Однако хам на нее даже не смотрит. Он отмахивается от своей спутницы, как от назойливой мухи и подается вперед, так и не отводя от меня хищного взгляда:

– Я хочу, чтобы для меня станцевала ты.

Со всех сторон доносятся смешки. Теперь все взгляды обращены на меня: компании богатых бездельников, отмечающей мальчишник, интересно, сумеет ли один из них прогнуть официантку под себя.

Растягиваю губы в сладкой улыбке:

– Кажется, оглохли вы. Я уже сказала: я. Не буду. Для вас. Танцевать.

Кто-то улюлюкает, кто-то свистит, кто-то округляет глаза и бросает подначивающие реплики. Я понимаю, что нагрубила клиенту и, скорее всего, на меня нажалуются Марату – но спускать подобное нахальное поведение с рук я не намерена. Одариваю компанию презрительным взглядом – да, не сдержалась, но как же меня бесят люди, возомнившие себя хозяевами жизни только потому, что у них больше денег, чем у других, – и разворачиваюсь, собираясь покинуть ложу.

– А если так?

Что-то сыпется сверху. Недоуменно поднимаю голову: на меня сыпятся купюры. Много купюр. Целый дождь из денег. Здесь не меньше моей месячной зарплаты, можно хоть завтра выплатить часть кредита и спокойно выдохнуть до конца месяца. Вот только есть одно «но».

Оборачиваюсь, продолжая прижимать к себе поднос, нахожу взглядом нахала и серьезно произношу:

– Я не продаюсь.

Стоит мне открыть двери, как на меня обрушивается лавина звуков: крики, смех, музыка, рев ди-джея – но даже сквозь этот шум я различаю за спиной многообещающее:

– Это мы еще посмотрим…

2. 2

С силой захлопываю дверь, едва не рыча от злости. Я готова порвать на куски и этого мерзавца, и Марата, что вечно будто нарочно проверяет меня на выносливость, и эту толпу людей, что корячатся в конвульсивных судорогах, выдавая это за клубные танцы. Обычно я более спокойная и хладнокровная, но сегодня день не задался с самого утра: во-первых, не сработал будильник, я едва не опоздала на утренние занятия и была вынуждена пропустить завтрак. Пробираться в студию пришлось под обвиняющие взгляды мам, приведших девочек на танцы. Прибираясь после занятия, я вдруг обнаружила, что в одном месте влажный пол – за ночь снова накапало с крыши. Холодея от нехорошего предчувствия, я помчалась в мансарду, которую мы с Викой в свое время переоборудовали под кабинет, и обнаружила там настоящий хаос: влажную взбухшую обшивку крыши, огромную лужу на полу и на столе, вздутый и разошедшийся волнами линолеум, который я поменяла буквально пару месяцев назад. Необходимо было срочно делать ремонт, на который у меня не было денег: большая часть средств, полученных за сдачу помещения в аренду и занятия, уходила на выплату кредита, который мы с Викой взяли на покупку и ремонт старенькой студии. Когда же, едва разобравшись с потопом, я прибежала в клуб, где подрабатываю в свободное время официанткой, меня вдобавок «обрадовали» новостью, что мальчишник, затеянный местной элитой, буду обслуживать я – а тут еще этот хам со своими предложениями… Неудивительно, что я вышла из себя.

Я иду по проходу, ловко лавируя между людьми, обмениваюсь понимающей улыбкой с идущей навстречу с полным подносом Ингой и вздыхаю с облегчением только тогда, когда добираюсь до кухни и сгружаю посуду на стол. Так, на очереди две обычные ложи. Забираю заказ и иду к ним, однако по дороге меня перехватывает Ирина:

– Алиса, зайди ко мне на минутку.

Неужели этот нахал уже успел на меня нажаловаться? Быстро же он! От моего и без того не самого лучшего настроения остаются одни ошметки, мысленно я прощаюсь и с премией, и с чаевыми, и настраиваюсь на выговор.

– Мне передали, что Марат поставил тебя в VIP-ложу, – с места в карьер вступает она, стоит мне оказаться в небольшом кабинете, – я знаю, что ты умная девочка и за тобой никогда не было проблем, и, скорее всего, я предостерегаю тебя зря, но, пожалуйста, будь сегодня особенно аккуратна, хорошо?

Ирина – администратор. У нас с ней довольно неплохие отношения, в отличие от Милы, ее сменщины, вот та – редкостная дрянь.

– Я уже не первый день работаю, – отвечаю я, понимая, что ошиблась, и что нахал не успел еще на меня нажаловаться, – так что можешь не беспокоиться. Но все-таки, что такого особенного в этой компании?

– В этой компании, – она выразительно поднимает брови, – сидит некто Аслан Шабаев. Полагаю, тебе известно это имя?

В моем мозгу что-то щелкает, мои брови удивленно взлетают вверх.

– Шабаев? Тот самый, который миллиардер? Что он здесь забыл?

– А что они все здесь забыли? Отмечают мальчишник.

– Здесь? В нашем клубе? Не где-нибудь в Монако или Бали?

– Да, именно здесь, и если все пройдет без сучка и задоринки, то мы можем рассчитывать на то, что после сегодняшнего вечера у нас появятся клиенты нового уровня.

Да, Марату бы это понравилось.

– А как он хоть выглядит-то? Этот Шабаев?

– Я не видела его лично, заступила уже после Милы, вообще-то, она должна была тебя предупредить. Я слышала только, что у него есть шрам на лице, то ли на щеке, то ли на скуле…

– На левой брови, – механически отвечаю я, вспомнив верзилу.

Ирина взмахивает руками в жесте, мол, «тебе лучше знать». Я же думаю о том, что пять минут назад я отказала одному из самых богатых и могущественных людей не только этого города, но, пожалуй, и этой страны. Надеюсь, он не злопамятный. Однако, вместо того, чтобы испугаться, я начинаю вновь кипеть от злости: ну кто бы сомневался, что жизненный путь этого хама устлан деньгами так, как у некоторых дорога устлана брусчаткой! Это не дает ему право смотреть на меня свысока и ожидать, что я буду плясать под его дудку!

3. 3

К счастью, Ирина не замечает моего воинственного настроения. Она окидывает меня с ног до головы пристальным взглядом, а затем нерешительно произносит:

– Может, тебе стоить надеть старую униформу? У тебя красивая фигура, а эта новая форма словно назло подчеркивает ее еще лучше, боюсь, что кто-нибудь из этой компании может начать к тебе приставать, а нам абсолютно не нужны скандалы.

Знала бы ты, что уже поздно, подумала я, но сама лишь фальшиво улыбаюсь:

– Не переживай, я только что от них. У них там самый настоящий мальчишник, то есть там до черта длинноногих красоток в мини, на меня никто даже не взглянул.

Ирина недоверчиво фыркает, но заметно расслабляется:

– Были бы у меня такие внешние данные, как у тебя, я бы отправилась покорять подиум, а не разносила напитки в клубе!

Она произносит это так искренне и без всякой фальши, что я опускаю глаза в пол и даже краснею. Мне становится стыдно за свою ложь, но теперь уже поздно что-то делать.

– Так, ладно, – Ирина хлопает в ладоши, возвращая себе деловой настрой, затем садится за стол, – не буду больше тебя задерживать, ступай.

Я киваю и покидаю кабинет.

Смена проходит как обычно: на танцполе прыгает подстегиваемая ди-джеем Алексом разношерстная молодежь. Стробоскоп выхватывает их дерганые движения, и кажется, что из цельной пленки вырвали целые кадры, а оставшиеся неумело смонтировали вместе. В боковых нишах танцуют специально нанятые на выходные девочки. В будни туда приглашают из числа привлекательных и хорошо двигающихся на танцполе, и попасть в нишу – это честь для любой посетительницы клуба, но в уикэнды Марат нанимает профессиональных танцовщиц. За столиками перед танцполом царит настоящая неразбериха: люди садятся, пьют коктейли, вскакивают, постоянно сменяют друг друга – полный хаос.

Грохочет музыка. Одни и те же треки, которые я слышу изо дня в дня, заставляют меня морщиться, но когда я захожу в очередную, в этот раз стандартную, ложу на втором этаже, на моем лице лишь вежливая улыбка. К счастью, здесь восседает чисто женская компания: подруги отмечают день рождения одной из них. Я быстро раздаю заказ, и ухожу, от себя поздравив именинницу с праздником. Остальные ложи на втором этаже также не доставляют мне проблем, однако приходит время возвращаться в VIP-кабинку. Я считаю до десяти, натягиваю на лицо непроницаемую маску и толкаю дверь, за которой празднуют богачи.

Я готова отбивать любые атаки, но в этом нет необходимости: ложа пуста. Лишь разлитые напитки и перевернутые стаканы напоминают о том, что еще час назад здесь что-то праздновали. Я невольно вздыхаю с облегчением, собираю посуду и ухожу, передав Тане, что в VIP-кабинке требуется уборка. Кивнув, она берет свои принадлежности для уборки и по черной лестнице уходит устранять последние признаки вечеринки.

В шесть утра заканчивается моя смена. Я устало переодеваюсь в раздевалке, мечтая рухнуть в постель и проспать ближайшие сутки, когда ко мне присоединяется измученная Инга.

– Тяжелая выдалась ночка, да? – она криво улыбается. – Вроде отработала уже четыре месяца, а все никак не могу привыкнуть к тому, что после смены ноги просто отваливаются.

– Боюсь тебя расстроить, но и через два года твои ноги будут отваливаться точно так же, как и сейчас.

– Черт, я думала, что хоть потом станет легче. Ладно, это ведь ненадолго, да?

Я иронически хмыкаю и ничего не отвечаю: два года назад я тоже думала, что работа официанткой – это ненадолго, что скоро наша с Викой студия танцев окупится, и деньги потекут рекой, и мне больше не придется носиться с подносами и терпеть приставания богатеньких буратино. Ага, как же. «Лотос» едва держится на плаву, а теперь еще и этот ремонт… И где взять на него деньги? Брать очередной кредит?

В моей голове вдруг отчетливо вспыхивает картина сыпящихся на меня сверху купюр. Уже в следующее мгновение я, разозлившись, прогоняю этот образ из памяти и начинаю остервенело влезать в свои старенькие потертые джинсы. Предложи мне этот мерзавец хоть в десять, сто, тысячу раз больше денег, я бы не согласилась и тогда!