Лямина у меня, как, впрочем, и у всех остальных конкурсанток, положительных эмоций не вызывала. От нее веяло агрессивностью и высокомерием. А про поведение и говорить нечего: Зинаида с самого начала репетиций не переставая спорила с модельером и возмущалась по поводу и без него. Ей многое не нравилось, многое раздражало. Она, по-видимому, считала себя выше других и злилась, что никто не уделял должного внимания ее персоне. Такая действительно могла пойти на убийство.
Внутренне порадовавшись тому, что хоть что-то, наконец, сдвинулось с места, я задумалась, каким образом можно выяснить, что же действительно произошло между этими двумя особами. Если проблемы носили профессиональный характер, значит, о них знают лишь близкие Ляминой люди. Причем они могут быть обо всем предупреждены заранее, следовательно, ничего не скажут. Что-то должны знать и работники Министерства по налогам и сборам, где работала Прокопчук. Выяснить что-либо у них тоже не так-то просто: кто я такая, чтобы мне позволили вникать в их дела и стали делиться информацией?
«Впрочем, – спохватилась я в самый последний момент, – у меня ведь есть Киря, то бишь подполковник милиции Владимир Сергеевич Кирьянов, мой старый и очень хороший друг. Ему-то наверняка не составит проблем получить нужные сведения. Да и в помощи он тоже вряд ли откажет, прекрасно зная, что, отыскав виновного, я передам его не кому-нибудь, а именно его отделу, в очередной раз улучшив показатель раскрываемости преступлений. Вот такой у нас бартер».
Быстро достав из сумочки сотовый телефон, я набрала рабочий номер Кирьянова и стала ждать, пока он снимет трубку. Едва это произошло, я произнесла:
– Добрый день, Володя, это Татьяна.
– Узнал, – коротко отозвался он, а затем сухо спросил: – Что стряслось?
– Ничего, а что, разве должно?
– Да нет, так просто спросил, – засмущался сразу Кирьянов. – Ну так что там у тебя?
– Ничего особенного, просто мне необходима кое-какая информация, которую сможешь дать только ты. Поможешь?
– Смотря что тебе нужно.
– Мне необходимо узнать кое-что о следователе налоговой полиции Прокопчук Инне Геннадьевне. Ты, может быть, знаешь, что сегодня во Дворце культуры проходил показ коллекции Алены Мельник «Райские птицы»?
– Да вроде что-то слышал, – признался Киря. – А что?
– Ну так вот, я в нем участвовала, – продолжила я. – И не только я, но и Прокопчук. Она должна была демонстрировать самую последнюю модель, но платье оказалось отравленным. Прокопчук скончалась прямо на подиуме.
– Бог ты мой! – ужаснулся Володька. – А я и не знал. Странно, что до нас эта информация пока не дошла. Впрочем, может, другие и в курсе, я только что с выезда вернулся, не успел отчетность просмотреть. И что, – зачастил Киря, – ты взялась за это дело?
– Да. Меня нанял муж Инны. Он тоже присутствовал на показе и все видел собственными глазами.
– М-да… Не позавидуешь мужику, – сочувствующе вздохнул Володька. – А от меня-то ты чего хочешь? Я вроде бы к налоговым службам никакого отношения не имею.
– Это я знаю, но все же, может, попробуешь для меня узнать, не случалось ли у Прокопчук каких-нибудь трений с некой Ляминой Зинаидой Емельяновной?
– Это той, у которой по всему городу бутики и салоны красоты? – уточнил Киря.
– Не знаю, но скорее всего, – честно призналась я и сразу спросила: – А тебе-то откуда об этом известно?
– Ха, так про эту девицу во всех управлениях анекдоты ходят, – отозвался он. – Ух и проворная, бестия. Представляешь, три года назад она со своим бойфрендом открыла салон по продаже автомашин. Ну, открыла и открыла, мало ли таких. Только вот салон этот в размерах рос, преображался, а налоги с него взимались крохотусенькие – мол, разоряется салон, прибыли не приносит. Решила налоговая – тогда еще полиция была, – как бы к слову добавил Киря, – проверочку у них организовать. Стали выяснять, что да как.
