Когда мы вышли из школы, я подняла глаза вверх: в шишигином кабинете слабый свет пробивался через грязное стекло.
Мой спаситель проводил меня до подъезда, подмигнул и пошел своей дорогой.
С этого дня меня всегда кто-то провожал…
…А Таня продолжала терзать Любу:
– И что? Дальше что?
– Да ничего… Помнишь, ты улетела к маме на зимних каникулах? (Таня закивала). Я тогда одна осталась в квартире, и Шишига притащила своего сынка…
Таню сжигал огонь любознательности.
– Ничего особенного, я уже спала, а тут стук в дверь. Открываю защелку, а там Шишига с Сережей…
– И как?
– Сережа-то? Две капли воды – Шишига, только белесый какой-то…
– И что?
– Да ничего. Сказала, что устала, и дверь закрыла…
Я сразу прикинула, что сыночек появился у Шишиги только через пять лет после свадьбы. Положим, Георгия в первые дни Шишига еще могла затащить на себя, но чтобы потом… История становилась интересной.
Назавтра, покончив с занятиями, мы с Таней раскинули мозгами и решили расспросить Галину Степановну. Она была уже в годах, в школе работала давно и могла знать про шишигино отродье.
Вообще-то с сельскими учителями почти всегда что-то не так: прожив несколько лет в деревне и выйдя здесь замуж, учителя не становятся колхозниками в полном смысле этого слова, но и учителями быть перестают: мужья, дети, куры и коровы как-то затуманивают учительский лоск. Но Галины Степановны это не касалось: по-прежнему стройная, моложавая с хорошо сохранившимися руками, несмотря на мужа, троих сыновей и огромное хозяйство.
Галина Степановна выслушала наш запрос и не удивилась.
– Шишкина уже работала здесь года три, когда я приехала. Она тогда географию преподавала. И еще что-то, не помню уже точно. Я в первый же год замуж вышла и почти сразу забеременела. Больницы нашей еще не было, только фельдшерско-акушерский пункт. Ходить туда приходилось часто, иначе бы декретный отпуск не оформили. Один раз Нину Ефимовну я у акушерки встретила. Но зачем она там была, точно не знаю.
Что мы с Иваном ребенка ждем, вся деревня знала. А что Нина с Георгием – никто не знал, и не похоже было, что они ладят. И не видно было. Впрочем, Шишкина всегда такая. Нескладная. Может быть, из-за этого. Я Игоря в районе родила, а Нина к матери уезжала и уже с Сережей вернулась. Тогда декретный был совсем небольшой, три месяца. Мой мне работать не разрешил, сказал увольняться, пока Игорь не подрастет, а Нина понянчилась с недельку с малышом и увезла его к матери. Там он и жил до самой школы.
В школу я снова устроилась, когда Игорю семь было. У меня к тому времени еще и Ванечка подрастал. Но хотелось Игоря самой учить, вот и вышла на работу. Шишкина Сережу в мой класс пристроила.
Таня осторожно спросила:
– Он хорошо учился?
– Хорошо, – ответила Галина Степановна. – Даже очень хорошо. Но был какой-то прозрачный весь, тоненький, белесый… И не болел никогда. И всегда был тихий, даже в старших классах.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
