– Не показалось. – Имир хитро подмигнул. – Там на двойбан тянуло. С химией ты, Люба, явно не в ладах. Никак с предметом не подружишься.
– Неужели два года подрисовываешь?! – шокировалась она.
– Почти. Иногда ты весьма удачно списываешь. Физика тоже у тебя так себе, как и биология. А вот английский да история – неплохо! Про познания в географии умолчу; здесь у всей школы полная задница. По матеше у нас разные преподы – тут я вне компетенции.
– Как много ты знаешь про мою успеваемость, офигеть! Блин, а я хренела с лафы, отхватывая на пустом месте то тройбан, то четвертак, и не догадывалась, что это ты в моих тетрадях хозяйничаешь!
– В тетрадях других учеников – тоже. Но в твоих, сознаюсь, больше всех. У меня набор синих ручек самых разных оттенков – чтобы преподу, если захочет перепроверить, обнаружить мои поправки было сложно.
– Попался хоть раз? – полюбопытствовала ровесница.
– Не-а! – похвастался юноша. – Чаю нам налью?
Не дожидаясь разрешения, Имир встал, взял грязные тарелки и отнёс в раковину, накрыл салаты крышками и переместил на подоконник вместе с порезанным хлебом, затем поставил на стол заварочный чайник, чашки, блюдца, варенье и разлил клубившийся паром напиток.
Люба тем временем украдкой разглядывала его. Чёрные брюки из качественной ткани были прилежно отутюжены, тёмно-синий тонкий свитер мелкой вязки идеально сидел на подтянутом теле – нигде ни потёртостей, ни катышков, ни затяжек. Сэро одевался ярче, вызывающе, но с лёгкой небрежностью. За прошедший год тихоня ни разу не видела, чтобы на Имире была одежда светлых тонов – только тёмная. Более того, школьница подозревала, что у парня этот синий свитер наверняка обжился в гардеробе в нескольких экземплярах: уж больно свежо и опрятно вещь выглядела. Даже волосам не позволялось отрасти больше, чем положено – стрижка постоянно короткая, без единой нелепо торчащей пряди.
Чувствуя себя с гостем всё более комфортно, она с благодарностью подумала: «Имир так спокойно держится, будто и не словил меня нагишом! Словно ничего не произошло! А я-то истерила, глупенькая! И болтать с ним одно удовольствие! Если б платье по самое не балуйся не задиралось…»
– Веришь, я и не догадывалась, что ты так давно меня знаешь, – тихо заметила Люба, когда брюнет снова присел рядом, развернув свой стул к ней.
– Как же тебя не знать? – Ибрагимов грустно улыбнулся. – Ты же дочка Поспеловых, которые нашу семью в трудную минуту не бросили! Я сразу тебя заметил и запомнил, как только мы переехали.
– Сэро – тоже? – боязливо осведомилась хозяйка.
– Без понятия. – Отличник небрежно пожал плечами. – Лучше у него спросить.
– Ага, спросишь, как же! – иронично хмыкнула юная особа. – Сэро обещал мне прибрежье Ерика у шестой школы показать ещё в сентябре, и так обещание не исполнил!
– Правильно и сделал! – назидательно обрезал её гость. – Делать тебе там нечего: местность заболоченная, опасная, трясины есть, птица в водорослях путается, дохнет, скот вязнет в иле и тонет. Много гадючьих гнёзд – сейчас у них размножение, так что тем более опасно! Не там наступишь, в яму провалишься и прямо в змеиный клубок угодишь. Увязнешь в иле – не вылезешь и помощи не дозовёшься, потому что местные подальше от этой зоны держатся. Вам с Сэро, блин, волю дай: в такую срань залезете, что хрен отмоешься! Надо было сразу взять тебя под патронаж, как только брат начал по местным шарагам на экскурсии водить; глядишь, и «приключений» поменьше бы на твою голову свалилось! Как-то я в этом вопросе опростоволосился!
