Одним из них был Арнольд из Подворков, описанный Шолом-Алейхемом в повести «С ярмарки». Этот малообщительный, замкнутый человек обладал обширными познаниями, полученными им в результате многолетнего самообразования. Арнольд жил совершенным затворником в крошечной каморке, слыл вольнодумцем, насмешливо критиковал царящие в России порядки, терпеть не мог богачей, высмеивал религиозные и сословные предрассудки.
Арнольд первым заметил, что Шолом необычайно одарённый мальчик. В какой именно области, сказать было трудно. Но точность речи, независимость суждений, острый цепкий взгляд, избирательная память – всё это говорило о незаурядных способностях мальчишки.
– Послушай, Нохум, – сказал однажды Арнольд. – А не отдать ли тебе Шолома в реальное училище? Туда берут детей из небогатых семей и не требуют за это оплаты.
– Зачем? – удивился Нохум Рабинович.
– Вдруг из него выйдет толк? Во всяком случае, он получит свой шанс. Пусть попробует.
Рабинович задумался и через несколько минут ответил:
– А что, пусть. Ты прав, без образования его ждёт мало хорошего…
И в 1873 году четырнадцатилетний Шолом Рабинович был принят в русское реальное училище Переяслава.
А мальчик и в самом деле оказался очень способным. Курс реального училища составлял всего три года – Шолома, как сдавшего вступительные экзамены на «хорошо» и «отлично», приняли сразу в старшие классы. И все три года он проучился без единой неудовлетворительной оценки.
У Шолома была великолепная память (как выяснится позже, избирательная – он часто забывал самые элементарные вещи, а что-то, весьма трудное к запоминанию, мог рассказать наизусть без запинки). У него были несомненные задатки гуманитария и педагога – юноша иногда подменял учителя словесности и с обязанностями преподавателя справлялся блестяще. Как иудей он был избавлен от изучения Закона Божия. Но справлялся даже с не дававшейся ему математикой, не получив ни одной посредственной отметки. Кстати, отсутствие предрасположенности к аналитике в своё время приведёт Шолома к катастрофе – он потеряет все деньги во время игры на бирже. Но это будет уже в другой, взрослой жизни…
Он учился увлечённо и страстно, словно наверстывал что-то упущенное. В классе он слыл отличником. И при этом одноклассники его любили – обычно к отличникам отношение противоположное. Его спасали потрясающее чувство юмора и самоирония. Своим потенциальным недругам Шолом рассказывал… анекдоты про Рабиновича. Как на него после этого можно было сердиться?
Любили юношу и учителя. На уроках литературы он давал фору любому преподавателю.
Самое золотое, что Шолом получил в первый же год обучения в реальном училище – доступ к школьной библиотеке. Он брал книги десятками и, буквально, проглатывал их. Читал очень много и всё подряд – от серьёзных научных трактатов, до бульварных романов.
Особенно его покорил «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо. Книга настолько понравилась мальчику, что Шолом решил написать такую же историю, но на «еврейский лад». И, действительно, написал собственный вариант «Робинзона Крузо» – с необитаемым островом, Пятницей, попугаем и множеством «хозяйственных приключений» нового Робинзона.
Книга, конечно, была совершенно детской и даже беспомощной. Шолом ничего ещё о ремесле литератора не знал. Но этот первый опыт определил его отношение к литературе и во многом повлиял на выбор профессии.
