Крестьянин руками показал, какого размера зубы у чудовища. Судя по его показаниям, курозверь должен был быть покрупнее взрослого медведя.
– Крик такой противный, – продолжали крестьяне описывать неведомое чудище. – Огороды разоряет, двух собак поклевал, племенного быка лягнул так, что еле откачали.
Девушки переглянулись.
– Кого-то мне это напоминает, – пробормотала Лионелла.
– Ага, – согласилась Катарина. – Только лично я у этого курозверя зубов что-то не видела. А ты что думаешь? – спросила она Мирингельма.
– Я еще не придумал, – отозвался чародей. – Но, скорее всего, назову это одой крестьянскому мужеству, вступившему в смертельный поединок с коварным лесным чудищем…
– Да при чем тут твои стихи?! – рассердилась Катарина. – Ты про курозверя скажи. Это ведь та самая птица, которую… Ну, ты понимаешь…
– В самом деле?
– Да!
Мирингельм поскреб свой голый подбородок, задумчиво хмыкнул и произнес:
– Тогда надо ее изловить.
– Это уж точно, – кивнула Лионелла. – Представляешь, подруга, какой тут переполох поднимется, если наша птичка еще в пару деревень заглянет?
– Да уж, – согласилась Катарина. – Если они уже сейчас вооружились как на войну…
Крестьяне недоумевающе взглянули друг на друга.
– Хватит глазами хлопать, – обратилась к ним Лионелла. – Будем ловить вашего курозверя. Я буду вашим командиром.
– А кто это тебя назначил главной?! – тут же возмутилась Катарина.
– А ты против? – с вызовом поинтересовалась цыганка.
– Еще как против!
– Барышни, не ссорьтесь, – мягко попросил Мирингельм.
Вряд ли его просьба могла бы удержать темпераментных соперниц от очередной потасовки, пусть даже на глазах у простых сельских мужиков, но в этот момент издалека послышался резкий крик, затем раздался шум, какой-то металлический грохот. Вершиной какофонии стал душераздирающий визг.
– Что это? – насторожилась Катарина.
– Оно, – прошептал один из крестьян, побледнев. – Чудище!
– Загонщики его подняли, прямо на нас гонят, – добавил другой.
– А у нас ловушки-то не готовы, – обескуражено пробормотал третий.
– Ничего, справимся и так! – самоуверенно заявила Лионелла. – Вперед, я верю в вас, храбрые парни!
Однако «храбрые парни» почему-то сломя голову бросились прочь, побросав все свое вооружение.
– Ну и трусы же это мужичье! – насмешливо фыркнула Катарина. – Надо же так простой птицы испугаться.
– Просто они в жизни своей крупнее индюка ничего в перьях не видели, – попыталась Лионелла оправдать бегство крестьян.
– Ну и как будем ловить, нашу птичку? – поинтересовалась Катарина.
Обе почему-то одновременно посмотрели на Мирингельма. Заметив на себе их взгляды, чародей предложил было:
– А хотите, я вам наколдую?..
– Нет! – воскликнули девушки хором, не дослушав.
– Уж лучше я сама нашу птицу заарканю, – решила цыганка.
Взяв веревку, оставленную бежавшими крестьянами, она принялась сматывать ее кольцами.
– А ты сможешь? – усомнилась Катарина.
– Не смеши меня, подруга! – фыркнула Лионелла. – Я же в таборе родилась! Коней ловила, а уж этого-то длинноногого с перьями раз плюнуть.
– Ну-ну, – недоверчиво пробормотала Катарина.
Лионелла сунула ей в руки конец веревки.
– Привяжи к дереву, а то так мы нашу птичку не удержим, больно уж здоровая. Поторопись, подруга!
Шум и в самом деле стремительно приближался. Едва Катарина подбежала к ближайшему дереву из зарослей с диким визгом вырвался огромный… кабан. Секач промчался мимо Мирингельма, чуть не сбив чародея с ног, и устремился прямо к Лионелле. Цыганка испуганно вскрикнула и отскочила в сторону, при этом швырнув свернутую кольцами веревку в кабана. Вряд ли цыганка предполагала такой результат, но случайный бросок оказался весьма удачным – петля затянулась на шее животного. Возмущенно всхрюкнув, кабан помчался дальше. Веревка натянулась и следом за кабаном по земле с визгом протащилась Катарина. Так и не успев привязать конец к дереву, девушка запуталась ногами в веревочных петлях и теперь вслед за лесным обитателем повторяла весь его путь через кустарники.
