Шура. Париж 1924 – 1926 - страница 5

Она медленно встала и пошла в ванную комнату. Сеит, последовав за ней, увидел незаправленную кровать и мятые полотенца. Всюду стоял запах чужого мужчины. Почему он пришел сюда именно сегодня? Именно в это время? Должно быть, судьба вновь решила сыграть с ним злую шутку, лишив любимой женщины. Теперь, когда все прояснилось, Сеиту следовало принять решение.

Прикладывая к щеке намоченное водой полотенце, Шура подошла к Сеиту и села на край кровати. Сеит понимал, что так она избегала его взгляда. Чувствуя, что он не может больше находиться в комнате, где до него был чужак, Сеит произнес:

– Давай поговорим в гостиной?

– Можешь устраиваться там, где тебе удобно, – ответила она, все так же прикладывая к лицу полотенце.

Выходя из комнаты, он заметил, что Шура не последовала за ним. Притянув к себе пуф, Сеит сел напротив нее.

– Шурочка… послушай… нам нужно поговорить.

Женщина медленно отняла от лица полотенце, однако по-прежнему не спешила смотреть на него. Она оглядывала углы комнаты, будто бы пыталась спрятаться от ужаса, который ей довелось пережить несколько минут назад.

– Разве мы уже не все друг другу сказали, Сеит? – едва слышно произнесла она.

– Шура, моя Шура… Если можешь, прости меня… Я знаю, это сложно, но я прошу тебя хотя бы попробовать. Я пришел сюда, потому что… – Он осекся, заметив поникшее лицо Шуры. – Впрочем, неважно. Когда я поднимался сюда, то столкнулся с тем мужчиной. Кто он? Как давно вы знакомы?

Шура ответила так, словно хотела еще сильнее разбередить свои душевные раны:

– Ален… Он капитан французского пассажирского судна. Мы знакомы шесть или семь месяцев.

– Он любит тебя?

– Ты уверен, что хочешь это знать? – с удивлением спросила Шура.

– Конечно, – мягким тоном ответил он. Сеит очень хотел, чтобы она ему доверилась. – Скажи, он правда тебя любит?

– Говорит, что да.

– А ты его?

Ее глаза вновь наполнились слезами.

– Сеит, я тебя люблю.

Сеит поднес ладони Шуры к своим губам. Он выглядел глубоко несчастным.

– Шура, моя дорогая Шура… я не принес тебе ничего хорошего. Ты уверена в его любви?

– Он позвал меня с собой во Францию.

Сеит поднялся и сел рядом с ней.

– Когда уходит его корабль?

– Сегодня после обеда.

– Что ж! – воскликнул он, резко срываясь с места и протянув к Шуре руку. – Давай собирайся, Шура! Ты тоже едешь.

Шура застыла.

– Еду? Куда? – неуверенно переспросила она.

– С ним, ты едешь с ним. С человеком, который тебя любит.

– Нет! – ошарашенно запротестовала она. – Ты не посмеешь со мной так поступить!

– Это ради твоего же блага, любимая.

– Нет! Если бы я хотела уехать, давно бы уехала! Я не хочу! Не хочу!

Понимая, насколько упрямое желание остаться в Стамбуле усложнит Шуре жизнь, Сеит в отчаянии ударил рукой по кровати.

– Ты хочешь прожить так всю жизнь? – Его голос снова стал высоким и грозным. – Хочешь жить, ожидая человека, который приходит, когда захочет? А что будет, когда он не придет? Когда он забудет о своем одиночестве в компании других женщин? Как долго ты протянешь? Десять лет, двадцать, а что будет потом?

Шура в слезах бросилась на постель. Она мяла подушку, отчаянно, будто бы в неверии, мотая головой. Сеит склонился к ней и, обняв за плечи, нежно поглаживал ее волосы. Много времени прошло с тех пор, как он видел ее в последний раз, и когда-то длинные густые локоны Шуры теперь стали гораздо короче. Он заботливо перебирал пряди, и мягкие волосы скользили меж пальцев. Точно так же, думал он, ускользает мое счастье.