Сибирский резидент. От Алтая до Альбиона - страница 5

На маме была и наша учеба. Когда Женю начали привлекать в юношескую сборную СССР, в школе за год в общей сложности он проводил не больше четверти. Мама штудировала учебники, готовила ему билеты к экзаменам, писала шпаргалки. А мне, чтоб получил «тройку» по литературе, когда проходили Булгакова, читала на ночь «Мастера и Маргариту» – и я, уставший после двух тренировок, засыпал под монолог Воланда.

То, что мы с братом все время посвящаем футболу, а успеваемость страдает, – родителей не смущало. У папы вообще была любимая фраза, даже девиз – «в ущерб школьному образованию!». Во всем, что касалось футбола, он был предельно требовательным. За «двойку» на поле устраивал мне жесткий разнос. «Двойка» в дневнике его не волновала.

С годами задумываюсь – правильно ли он поступал? Принести в жертву безмятежные детские годы, учебу в школе, сделав ставку на то, что сыновья будут высококлассными футболистами… А если травма? С другой стороны, спорт воспитывает качества, которые в жизни обязательно пригодятся – трудолюбие, упорство, терпение, взаимовыручку, умение добиваться поставленной цели.

Учился я плохо, в десятый класс взяли со скрипом. Мелькнула мысль – может, в «фазанку»? Так в народе прозвали ФЗУ – фабрично-заводское училище. Хоть специальность получу… В футболе тоже не складывалось. Голова вроде светлая, а ноги за ней не поспевали. Правильные действия на поле нивелировались соперниками за счет их скорости и мощи. Физически я уступал всем. Плюс рост маленький.

Что только ни делали родители! Я ложился на кровать, мама брала за руки, папа за ноги – и растягивали скелет. На турнике висел. Каждый день ел тертую морковь с сахаром. Ничего не помогало. В строй всегда становился последним. На одной лестничной клетке с нами жил парень, который на два года младше. Так лет в тринадцать он был выше меня сантиметров на десять! Как же я комплексовал!

Вымахал лишь в десятом классе. Забавно, что тот сосед теперь на голову ниже меня. Да и брата – при своих-то 176 сантиметрах – чуть-чуть обогнал.

Кстати, первые деньги я заработал благодаря Женьке. Мне было четырнадцать, ему двадцать, уже выступал за московское «Динамо». Прилетел в Барнаул на выходные. Друзья постарше – Мишка Меринов, Володя Путинцев и Виталик Морозов – уговорили его сыграть в «дыр-дыр». Мы с Женей против них, двое на двое.

Ставка – 200 рублей с человека. В 1989 году – серьезная сумма. Кажется, месячный оклад отца. У меня таких денег, разумеется, не было. Платил брат, да родители что-то добавили.

Нам выделили клочок поля на центральном стадионе. Два тайма по пятнадцать минут, маленькие воротики. Меринов, Путинцев и Морозов – не профессиональные футболисты, но ребята играющие. Рубились от ножа, никого не щадили. Деньги-то на кону немалые!

Играли они поначалу с заменой, а заканчивали втроем – мы разрешили, потому что вели с крупным счетом. Отец судил, покрикивал на них: «Козлы бездарные!» Результат сделал Женька, который носился от ворот до ворот. Я подыгрывал ему в меру скромных возможностей. Призовые он поделил поровну. Эти 200 рублей я вручил маме.

Отец считал, что от природы мне дано гораздо меньше, чем брату. Тот рос крепким, здоровым, никаких дефектов и комплексов. Прошел все юношеские сборные, в которые меня сроду не вызывали. Раскрылся рано. Уже в семнадцать играл во второй лиге за барнаульское «Динамо». В девятнадцать выходил в основном составе московского «Динамо» с Бородюком, Добровольским, Кобелевым, Колывановым, Кирьяковым.