Их здорово тряхнуло – мина упала неподалеку; на спину посыпались комья земли.
Мины падали и падали – не меньше четверти часа. Потом обстрел стих. Разведчик сразу же поднялся.
– Сейчас немцы в атаку пойдут. Они всегда после артподготовки пехоту в бой бросают.
И точно, из траншей поднялась немецкая пехота. Алексей долго не стрелял, подпуская их поближе.
Немцы начали стрелять из автоматов уже издалека. Стрельба с таких дистанций неэффективна, но страху на неподготовленных нагоняет.
Вот немцы подошли метров на двести – теперь пора. Он сделал пять выстрелов и стал перезаряжать винтовку.
По брустверу ударила пулеметная очередь, взбив фонтанчики земли.
– Позицию поменяй! – закричал разведчик. – Видишь, тебя засекли!
Алексей перебежал по траншее в другой окоп. Здесь лежал убитый, молоденький красноармеец. Алексей оттащил его в траншею – не топтаться же по телу убитого? Сделав пять выстрелов, он снова сменил позицию.
А немцы уже были на расстоянии ста метров, он видел их лица.
Алексей зарядил винтовку. Надо стрелять выборочно, толку будет больше. У рядовых солдат – автоматы и винтовки, командиры – от фельдфебеля и выше – бегут с пистолетами, солдат командами подбадривают.
Алексей нашел одного – тот даже каску не надел, в фуражке в атаку шел – прицелился, выстрелил. Фуражка с немца слетела, и он упал. Алексей перевел ствол на другого. Тот и в каске был, и бежал за спинами солдат. Алексей улучил момент, когда немец приоткрылся, и всадил в него пулю.
А немцы уже совсем рядом, полсотни метров, не более!
Алексей сорвал с пояса единственную гранату, которую подобрал в траншее, когда собирал патроны. Выдернув чеку, он швырнул гранату в набегавшую цепь. Хлопнул взрыв, разметав нескольких врагов.
Алексей успел выстрелить еще дважды, когда услышал – слева от него и немного позади дал длинную очередь «максим», выкосив сразу десяток немецких пехотинцев.
И немцы не выдержали, бросились назад.
Никто больше не стрелял, берегли патроны – их теперь было в обрез. Очень вовремя открыл огонь наш пулеметчик, практически – в упор.
Бойцы перевели дух. Разведчик окликнул Алексея:
– Сибиряк, ты там живой?
– Живой.
– У тебя патроны есть?
– Одна обойма осталась.
– А у меня пусто.
Они пошли по траншеям и окопам, собирая по обойме и даже по одному оброненному патрону. В одном из окопов Алексей увидел своего сержанта – он был мертв. Голову Кузнецова посекло осколками, и Алексей узнал его по треугольникам в петличке и аккуратной латке на рукаве – он ее еще вчера вечером приметал.
Потери были большие. Еще одна атака, и от полка ничего не останется.
Посчитали трофеи. У Василия оказалось восемнадцать патронов, у Алексея – двадцать один. Совсем не густо.
– Пошли к пулеметчику, может, у него есть? – предложил Василий.
Пулеметчиком оказался, судя по петлицам и фуражке с зеленым околышем, пограничник. Как он сюда попал, известно было только ему самому. Порядок требовал иметь в пулеметном расчете два номера, пограничник же был один.
– Привет, земеля!
Разведчик спрыгнул в траншею первым, Алексей – за ним.
– Привет, пехота.
– Патронами богат?
– Половина ленты осталась – она у меня последней была.
– Плохо. Алексей, придется за траншеи лезть, искать немецкое оружие и боеприпасы.
– Опасно.
– Понятно, не за пряниками в магазин пойдем. А у тебя есть другие предложения?
Пулеметчик пообещал прикрыть в случае чего, только ведь от пули не прикроешь.
