Сила в тебе - страница 18

– Ну, сколько можно, я уже все сказал, зачем опять все по кругу, не понимаю, – Михаил стал одеваться.

– Это последний раз уже. Лучше оденься поприличнее, потом нам надо появиться в больнице. Там будет пресса и все такое, придется давать интервью.

– О нет, только не это. У них, что сердца нет, еще совсем рано тревожить пострадавших. Стервятники хреновы.

– Ну, что поделать, у них работа такая, а мы сейчас для всех герои, точнее ты, я-то в машине отсиживался, когда ты жизнью рисковал.

– Слушай, Толян, не говори ерунду. Ты прекрасно знаешь, что мы вместе оказались там, и все благодаря тебе, а я просто действовал по обстоятельствам, и ведь это ты доставил Киру в больницу. Так короче, дай мне десять минут и поедим.

– Здорово же тебя приложил этот гад, вон синяк какой над глазом, да и губа выглядит не очень, – посмотрел Толя на лицо Михаила.

– Все нормально, обезболивающее помогло, ты ведь знаешь, что ему намного больше досталось, – уходя в ванную, быстро сказал Миша.

После всех повторно изложенных фактов и объяснения своих действий, Анатолий Березкин и Михаил Котов, наконец, вышли из отделения полиции.

На следующий день вместе с ними в больницу поехал подполковник и следователь, дабы разъяснить журналистам и родителям девушек о деле с точки зрения закона Российской Федерации.

Это был долгий день: десятки вопросов, щелканье фотоаппаратов и бесчисленное количество рукопожатий и благодарностей. Михаил держался до последнего. Но, в конце концов, его нервы сдали, и он вырвался из этого улья, бесконечно жужжащих людей.

Умывшись в туалете, Михаил пошел по больнице в поисках палаты той самой больной, которая не покидала его спутанные мысли. У входа в реанимацию он надел бахилы на ноги и тихонько вошел в отделение.

Здесь, как всегда стояла пугающая тишина, и только пиканье приборов разрезали приторный лекарственный воздух. У палаты номер семь стояла женщина средних лет, невысокого роста, приятной внешности, но с заплаканными глазами и измученным видом. Рядом с ней, объясняя что-то, стоял Арсений Иванович, лечащий врач Киры.

– А вот, кстати, и он сам, – доктор устремил свой взор на Михаила, и женщина тут же обернулась.

Она пару секунд осматривала Михаила, а затем, не раздумывая, бросилась к нему, раскинув руки. Женщина схватила в охапку незнакомца и сжала с такой силой, что он сразу понял кто перед ним.

– Спасибо, спасибо, Вам огромное, Мишенька, у меня нет слов, как выразить свою благодарность за спасение моей девочки, – женщина рыдала и продолжала благодарить Котова за спасение своей единственной дочери.

– Все, все, успокойтесь, пожалуйста, – Мише стало неловко, – как ваша дочь?

– Кире сейчас значительно лучше, она уже приходила в себя. Угроза жизни миновала, но мы пока против ее общения с полицией и прессой.

– Само собой, подождут. Им лишь бы сенсацию подавай и неважно, как это может отразиться на людях, – многозначительно вздохнул Михаил, – а как другая девушка?

– Верочке тоже лучше, родители уже с ней. Она в отдельной палате в терапии, если хотите, можете зайти к ней, – предложил доктор.

– Я позже зайду обязательно. Сейчас я хочу поговорить с вами, Арсений Иванович.

Мужчины извинились перед Надеждой Игоревной, и та вошла в палату к дочери, еще раз поблагодарив Михаила.

– Я, кажется, догадываюсь, о чем ты хочешь поговорить, – войдя в свой кабинет и указывая на диванчик, сказал мужчина своему коллеге.