– Постой! – сказал он, возбужденными глазами рассматривая женщину-змею. – Постой! Давай сделаем привал, поговорим!
– Привал, так – привал! – согласилась Ташша, сходя с тропы на светло-серую траву придорожья. – Я давно уже хотела перекусить!
Она присела на траву, потянулась к мешку, сползшему с её плеча.
Её опередил ратник.
– Давай я! – потянул он мешок к себе. Он зубами растянул горловину мешка, несколько раз стрельнул вниз черным язычком, проверяя на запах содержимое мешка женщины-змеи.
– Гляди-ка! Копченое мясо! – сказал он, проникая в мешок рукой. – А еще говорят, что знахари и ведуньи плохо живут! Говори, где украла! – он довольно засмеялся, вынул мясо, впился в него зубами.
– Дня три не ел! – пояснил он Ташше, внимающей всему происходящему с весьма удивленным видом. – Так, где украла? Скажешь?
– Вообще-то такие как я, не крадут! Нельзя!
– А-а-а! Врешь ты все! Крадут – все! Только попадаются не все! Я – не попадаюсь! – он снова довольно хыхыкнул.
– Это мясо мне подарил тот охранник, который дал медальон! – расстроено сказала Ташша, окончательно смирившись с мыслью, что дорогущего деликатеса её больше не попробовать никогда, оно все исчезнет в бездонной глотке ратника.
– Медальон, говоришь? – оживился Гвардеец. – Ну, ну.... А ну-ка, покажи его мне!
– Зачем?! Я уже показывала жетон вашему командиру!
– Да какой он мне командир!? Такой же солдат, как и я! Покажи, я сказал! – он приподнялся сна траве, откинул плащ с той стороны, где у него висел меч.
Ташша неохотно вытянула медальон, повернула его лицевой стороной к ратнику. Тот придвинулся поближе, ухватился за него, внимательно рассмотрел. А потом… сильно дернул его на себя.
Шею Ведуньи обожгло. Значок и ремешок остались в руках Гвардейца.
– Нет у тебя никакого значка! – спокойно, разделяя слова движениями челюстей, перемалывающих пищу, сказал он. – Нет, и никогда не было! Тебе он ни к чему, а мне – пригодится! – он довольно хмыкнул, затолкал медальон в свой мешок.
– Ну, вот, поели, теперь можно и отдохнуть! – гвардеец скользнул похотливым взглядом по телу Ташши.
Женщина-змея внутренне сжалась. Сашка почувствовал её страх, с удивлением понял, что Ташша – девственница; точнее даже – старая дева в человеческом понимании этого слова; у неё никогда не было близости со змеем противоположного пола.
– Я могу сломать ему шею! – осторожно "подал голос" Заречнев. – Или отрубить ему его же мечом… кое-что!
– Тебе не справиться! Посмотри, какой он огромный!
– Ты – старая уже женщина, а простых вещей не знаешь! Большой шкаф – он и падает громко!
– Но ты тогда изобличишь себя! Женщина-змея в одиночку не может справиться крупным сильным змеем! – не очень, впрочем, уверенно "ответила" Ташша. – Хотя.... Я не знаю! Меня никогда прежде не насиловали!
– Меня – тоже! – "ответил" Александр, намереваясь "впрыгнуть" в тело Ташша сразу, как только ситуация станет критической. – Вот что! Попробуй поговорить с ним сначала! Скажи, что ты – старая и все такое.... Может, отступиться, передумает!
Женщина-змея затравленно посмотрела в глаза своего потенциального насильника и вдруг почувствовала, "увидела", что у неё перед глазами начинают "мелькать картинки" – так было всегда, когда она касалась руки того, информацию о ком её нужно было узнать.
Непосредственный физический контакт – для точного получения информации о субъекте это было самое важное условие!
