– Брать отпуск и везти на курорт, – усмехнулся Ваня.– Или эротическим фотографом подрабатывать.
– Ха! Думаешь? Да уж… Жаль фотостудии нет! И денег на нее тоже!
Приятели, посмеиваясь, шагали вдоль заледеневшего пруда. Согреваемые спиртом изнутри, они не замечали промозглого ветра и хоровода запоздалых мокрых снежинок у них над головами.
– Забавно, а я думал раньше, что все чиновники унылые зануды! А ты такой… компанейский! – сказал Ваня Максу.
– Ох, Ванек, там много всяких-разных… С некоторыми я даже выпить брезгую, настолько жалкие личности. А у меня генетика хорошая, родители южных кровей, да и в министерство то случайно попал. Хотел в киностудию постучаться, когда школу закончил, но папаша настоял на государственной карьере. Мол, надежнее и стабильнее. А потом я и сам втянулся, когда на работу устроился. Командировки, совещания – скучать не приходится! Прокачка способностей!
– Да, способности тут хорошо развиваются! – подтвердил Енисеев. – Особенно борцовские. Недавно выбил себе надбавку за стаж. Бухгалтер, сволочь, не хотел оформлять, прокопался к какой-то бумажке. Пришлось наш служебный квест проходить.. Не сталкивался, Вань, еще? Ну скоро оценишь, не переживай. Мозги закипят капитально…
– Ох, Севка, опять нудишь… – сокрушался Горлач с неизменной улыбчивой физиономией. – Вот, Ванек, что с людьми бюрократия делает! Один я остался, кто еще умеет радоваться жизни – виски, путешествиям, девочкам, классному диджею. А Енисеев все, нафталином пропитался.
– Ну нет… – смущенно возразил стажер. – Всеволод тоже не производит впечатление обыкновенного чиновника.
– Вот именно! – подтвердил Сева и обернулся к Горлачу. – Я тоже умею радоваться, поверь! Позавчера вернулся из путешествия! Книжного правда, но очень захватывающего! Тебе не понять, хаха!
– Не понять, я экстраверт. Мне живые люди кайф приносят.
– Ну а мне… Мне большинство из них приносит разочарование, – вздохнул Енисеев и на этот раз обернулся к Ване. – И чему же учат сейчас будущих солдат государственно-бумажных баталий?
– Чему только не учат! – отмахнулся стажер. – Только мало что из этого может пригодиться в реальности… Когда выпускаешься из института – ощущение, будто весь мир ждет твоих идей, твоего включения в общий поток насыщенной интеллектуальной жизни!.. А через пару месяцев наступает отрезвление и понимаешь, что нужно обновлять биографию, начинать все с чистого листа. Становиться тем, кто хоть как-то может утвердиться в обществе…
– Может тогда проще не трезветь? Прожить всю жизнь в кайф с ощущением легкого запоя и не обращать внимания на мнение окружающих? Толпа не любит выскочек, особенно тех, кто умеет наслаждаться жизнью, – заметил Сева.
– Это кто говорит, сам король библиотек, его нудейшество! – захохотал Горлач. – Забавно, Севыч, от тебя такие опусы слышать!
Енисеев свысока посмотрел на него и иронически скривил тонкие губы.
– Я, Макс, возможно, самый счастливый человек, просто тебе с твоим темпераментом этого никогда не понять. Счастье любит тишину и уединение, только так в нем можно раствориться до конца!
– Ох, не, я начну скучать или засыпать, такое счастье не для меня! – покачал головой Макс. – Только ты мне молодого коллегу не порти, а то твоей харизматичной болтовни наслушается, и будут у нас по министерским коридорам уже два зомби бродить!
Ваня поспешил заверить, что его не так просто «зазомбировать»:
