И я бы бросила эти нелепые поиски, если бы за стеной в туалете рядом с курилкой не услышала звуки ударов и крики.
Мужской туалет располагался рядом с женским. И у меня не возникло сомнений, что бьют нашего старосту.
Кто бьёт и почему, пока не поняла. Но мне с первого дня учёбы казалось, что ему прилетит. Хворь всем своим видом байтил, да только оказался слишком богатеньким, чтобы попасть под руку местным старожилам.
Мысль, что я жду, когда же, наконец, накостыляют старосте, неприятно обожгла изнутри.
«Ты б ещё обрадовалась и ладошки потёрла», – упрекнула совесть.
Стало до невозможности стыдно, и я тут же побежала на выручку.
Потому что даже зануды высшего качества иногда могут пригодиться.
Столкнулась на входе с двумя старшекурсниками, бросившими мне вслед: «Отмороженная!».
Обстановка в туалете к романтике не располагала.
Здесь действительно была драка. На полу виднелась кровь, а зеркало над раковиной разбили.
Мерное постукивание шло из крайней кабинки. И, судя по голосу, били действительно Хворя.
Я постучала в исписанную кучей дурацких надписей дверь:
– Хворь, с тобой всё в порядке? Они тебя обидели? – Я вспомнила лица вышедших старшекурсников. Стасу скажу, он разберётся с придурками.
К стуку прибавился протяжный крик:
– Заткнись! Заткнись, наконец! Хватит!!!
Ого тут ёжиков набежало.
А вдруг он сумасшедший? Набросится сейчас на меня.
Я наклонилась и заглянула под дверь кабинки, готовая лицезреть старосту без штанов.
Честно, без какой-либо задней мысли. Ну ладно, интересно было, чего это он там делает. И не зря ли я вписалась его спасать. Или, может, он так с девушкой отдыхает, не зажигательно.
Хотя последняя мысль явно была лишней.
Морально я себя уже простила. Пусть это будет самый позорный кринж в моей жизни. Мне главное понять, что он просто дрочит активно, а разрушения в туалете его не касаются.
Да куда там.
Кровищи под ботинками Хворя было ещё больше, чем рядом со мной.
Но ноги стояли одни и одетые в брюки. То есть не дрочит, не трахается, его не бьют… Во всяком случае, сейчас. Так сильно надругались, что он до сих пор в себя не пришёл?!
А что, собственно, происходит?
– А что, собственно, происходит?! – повторила я вслух. Ну, надо же узнать, смысла молчать не видела. – Давид, могу я чем-то помочь?
Добить, например?
Надо срочно позвать Стаса! Умная мысля мигнула в мозгу и пропала.
На мой вопрос староста закричал громче, последовал удар, и со стены посыпалась крошка краски.
Так, лучше позвонить в полицию.
Достала телефон, но как назло, в туалете связь не работала.
Потыкала в экстренный вызов – бесполезно.
А Хворю явно хреново.
Почти не думая, достала банковскую карточку, просунула через щель, подцепила язычок замка и подняла вверх.
Потянула дверь кабинки на себя.
***
Староста опёрся обеими руками стену и бился об неё головой. Новые разводы крови в художественном беспорядке добавлялись к уже имеющимся. Налицо акт вандализма.
Давида покрывала густая мешанина из соплей, слюны и кровищи, стекающая по белоснежной рубашке почти до пояса. Даже волосы стали розовыми от крови.
Бормотал Хворь что-то типа «Выйди из моей головы». Он меня, кажется, не заметил.
На попытку потрясти за плечо отмахнулся.
Дальше слушать его бредни я не стала.
Выдохнула, перехватила старосту за плечо, как учил батя, и макнула башкой в туалет.
Хорошо, что Хворь по комплекции больше на скелет тянул, чем на нормального парня.
