– Алекс, а почему люди до сих пор не летают, как птицы? – спросила она, наблюдая за полётом чайки над водой.
– Потому что птицы лёгкие, а люди – тяжёлые, – ответил он, удивляясь своим мыслям.
– Да… – протянула Соня, – у нас слишком много багажа.
– Ненужных вещей. Особенно у тебя, – поддел её Алекс.
– Там одежда. Босс требует, чтобы я каждый день меняла костюм.
– Ланкастер эстет.
– Нет, он просто не любит однообразие. В деловом мире таким, как он, сложно приходится.
– Ну, судя по нашим прибылям, он вполне успешен.
– Я не про бизнес, Саш, я имею в виду, внутренние предпочтения.
– Ааа… – Александру были до лампочки внутренние предпочтения гендиректора, ему просто нравилось беседовать с Соней, стоя под лучами утреннего солнца без защитных экранов. В этом совместном риске было что-то очень интимное.
– Смотри! Корабль! – неожиданно крикнула Соня, указывая прямо перед собой. Александр присмотрелся. Действительно, на горизонте темнел силуэт корабля.
– Тоже, наверное, лайнер.
– А может, военный! – предположила девушка.
– Не знаю, ещё плохо видно. Но давай уйдём с палубы или включим экраны, а то сейчас все прибегут смотреть.
Долгое время наблюдая в иллюминаторах однообразный сине-голубой пейзаж, люди истосковались по зрелищам, и любое событие, нарушающее океанское умиротворение, вызывало интерес. Алекс и Соня спустились в буфет. А спустя полчаса на палубах уже было полно народу. Многие даже захватили бинокли и, с упорством юного натуралиста, вглядывались вдаль.
Виктор Грэм и весь командный состав Медиаполиса находились в комнате управления.
– Поприветствуем корабль? – предложил старпом.
– Как положено по этикету, конечно.
Дежурный матрос щёлкнул одним из переключателей, и Медиаполис издал ровный протяжный гул. Ответа не последовало.
– Значит, военные. Только они такие неприветливые.
– Или браконьеры, – предположил кто-то.
– Для браконьеров слишком большое судно, – сказал капитан. – Матрос, включить главную камеру и вывести изображение на экран!
– Есть, сэр! – отозвался матрос за пультом. И через пару мгновений на главной виртуальной проекции появилась картинка проплывающего мимо корабля.
– Двукратное увеличение! – скомандовал капитан.
– Есть двукратное увеличение!
– Эсминец, – произнёс старпом, – но какой-то странный…
– Судно старое. Я не знал, что они ещё на ходу, – удивился Виктор.
– Так вроде точно сняли… – сказал главный механик. – Ещё лет пять назад!
Капитан пожал плечами и поднялся на мостик.
– Прекратить наблюдение! – скомандовал он оттуда. – Военные, кто их знает…
Тёмно-серый эсминец медленно проплыл по правому борту в полукилометре от Медиаполиса. Пассажиры шумели, радовались и фотографировались на фоне корабля. Алекс и Соня сидели за столиком в ресторане и пили белое вино из больших запотевших бокалов.
– Это тоже наших рук дело? – спросила Соня.
– Что именно?
– То, что военные продолжают использовать такие старые корабли.
– Нет, я тут ни при чём, – выразительно помахал руками Алекс. – Наверное, это какая-то сверхсекретная операция.
– Хм, тогда, надеюсь, мы им не помешали…
Странное судно удалялось и вскоре совсем исчезло в вечерней дымке. О нём скоро забыли. Медиаполис готовился дать первый вечерний бал. Праздничная суматоха охватила всех жителей лайнера. Служащие в свежевыглаженной форме накрывали столы, расставляли цветы в красивые напольные вазы и начищали паркет в главном зале ресторана. Пассажиры разбежались по каютам, примеряя платья и костюмы. Дамы заполнили салоны красоты. А дети суетились возле родителей, выспрашивая, будут ли на балу принц с принцессой. На одного такого любопытного ребёнка посчастливилось наткнуться капитану корабля Виктору Грэму.
