Джин медленно кивнула головой:
– Полезно знать, Шерри, что поведение Тодда – это проблема и дома. По крайней мере, теперь мы сможем вместе найти решение.
17:15. Шерри испытывала странную благодарность за послеполуденный час пик. «По крайней мере, сейчас меня никто не дергает», – думала она. Она использовала это время, чтобы подсчитать ближайшие «катастрофы»: дети, ужин, доклад Джеффа… и Уолт.
18:30. Шерри не любила кричать, но что еще оставалось делать:
– В четвертый и последний раз повторяю: ужин готов!
Дети и Уолт всегда приходили, когда им вздумается. Чаще всего к тому времени, когда ужин уже остывал. Она не знала, в чем проблема, понимая, что дело не в еде, потому что хорошо готовила.
Как только семья уселась за стол, все набросились на еду. Все, кроме Эми. Наблюдая за тем, как шестилетняя дочь молча сидит, рассеянно ковыряясь в тарелке, Шерри снова почувствовала беспокойство. Эми была милым, чувствительным ребенком. Но почему же она такая замкнутая? Эми никогда не была общительной, предпочитая проводить время за чтением, рисованием или просто сидеть в своей спальне, о чем-то думая.
– Дорогая, что с тобой?
Обычный ответ:
– Да так.
Шерри не чувствовала себя включенной в жизнь Эми. Она мечтала о разговорах между матерью и дочерью, о беседах «только для девочек», о совместных походах по магазинам. Но Эми никого не приглашала бизко к себе. Шерри очень хотелось прикоснуться к недоступной части сердца дочери.
19:00. В середине ужина у Шерри зазвонил мобильный телефон. «Я просто прочитаю сообщение на голосовой почте, – подумала она. – У нас так мало времени, чтобы побыть вместе всей семьей». И тут, как по команде, ее посетила знакомая мысль: «Возможно, я кому-то нужна».
Как всегда, Шерри послушалась внутреннего голоса и вскочила из-за стола, чтобы ответить на звонок. Все внутри нее опустилось, когда она увидела имя на определителе номера. «Я уже встала из-за стола, – рассудила она. – Могу поговорить».
– Надеюсь, я не потревожила, – промолвила Филлис Ренфроу, руководитель женского служения в церкви.
– Конечно нет, – солгала Шерри.
– Шерри, я в тупике, – сказала Филлис. – Марджи собиралась быть нашим координатором мероприятий на выездном собрании, а теперь передумала. Что-то насчет «приоритета дома». Может быть, ты сможешь?
Выездное собрание! Шерри почти забыла, что оно состоится в эти выходные, хотя с нетерпением ждала возможности оставить детей и Уолта, чтобы два дня погулять по живописной горной местности наедине с собой и Господом. Возможность побыть в одиночестве казалась ей более приятной, чем запланированные групповые мероприятия.
Автоматически всплыла вторая мысль: «Какая честь служить Богу и этим женщинам, Шерри! Отдав небольшую часть своей жизни, забыв свой эгоизм, ты можешь изменить жизнь некоторых людей к лучшему. Подумай об этом».
Шерри научилась послушно реагировать на внутренний голос, как реагировала на голос матушки Филлис, а может быть, и Бога. Кому бы он ни принадлежал, этот голос был слишком силен, чтобы его игнорировать. Привычка победила.
– Буду рада помочь, – ответила Шерри. – Просто пришлите мне все, что сделала Марджи, и я поработаю.
Филлис вздохнула с явным облегчением:
– Шерри, я знаю, что это жертва. Мне самой приходится делать это по несколько раз в день. Но ведь изобильная христианская жизнь в том и состоит, чтобы приносить себя в жертву, не так ли?
