Я сижу в шкафу. Надеюсь, меня не найдут. В американских домах нет подоконников. А жаль.
Раньше я все время сидел на подоконнике. Иногда вставал на него и танцевал. Меня снимали на телефон. Я думал, это весело. Мы жили на первом этаже.
Анна Айрапетовна говорила тоненьким голосом:
– Разве так мо-о-ожно, Саша? Разве можно ходить с голой тутухой? Тем более перед женщинами. Ты ведь умный мальчик, мой бала́, да?
Я хотел все время повторять это «дааа?». Мама говорит, непоправимая бакинская интонация. Или неповторимая? Я не уверен.
Тутухой и тутушкой она называла мои интимные места. Я больше не слышал такое слово. Может, это по-армянски. Бала́ по-армянски значит «ребенок». Анна Айрапетовна – армянка и еще моя няня; очень добрая и ласковая. Мама говорит, ангел земной.
Я все время раздевался догола. Теперь я уже знаю, что стыдно показывать другим свои private things[11] (не буду переводить, неудобно). Это inappropriate behavior (неподобающее поведение).
Я прячусь в шкафу одетый, а не голый. Мама громко спрашивает, где Саша. Она говорит:
– Может, он в шкаф забрался?
А я отвечаю:
– Нет, его там нет!
Мама достает меня за руку и ведет к автобусу.
Это мой первый день школы.
…Прошло много лет, но я все помню очень хорошо.
Я пишу в своем ноутбуке; он исправляет ошибки. Я ненавижу ошибки!
Когда мы приехали в США, мама сказала, что я должен вести дневник, чтобы не забыть русский язык. Я писал его с ручкой[12] в блокноте. У меня был очень плохой дневник. Давно выкинул его. Писал всякую ерунду: «Встал, поел, подрался с Гришкой». Но я все равно продолжал. Чтобы не расти дураком. Мама говорила нам с Гришкой, что не позволит расти дураками.
Теперь я точно знаю, что я и не дурак вовсе.
У меня другая проблема.
…Мама ведет меня к школьному автобусу. Она говорит: «Ты сильный, ты умный, у тебя все получится».
Дело в том, что я очень боюсь идти туда.
Вся эта история случилась из-за школы.
* * *
Перечитал, что тут написал. Что ж, хорошо выходит! Будет книга потом. Заработаю много денег.
Надо использовать transition words (переходные слова)[13], так учила меня миссис Шульц. И еще. Мама говорила, обязательно давать человеку предысторию. Начинать всегда так: помнишь, как давным-давно…
…Помнишь, как давным-давно ребенок по имени Саша родился в России, в Подмосковье. Его мама по имени Галя возила его в коляске.
У Саши был брат Гриша и папа Олег. А еще – бабушка Аля. Сейчас ее нет.
Когда Саша родился, Гриша стал выдергивать волосы на голове. Это у него от нервов. Думал, что его брата семья полюбила больше. Он страдал. Ходил все время лысым. Только в Америке стал волосатым.
Саша стал говорить рано. Первые слова – мох, галка и бык. Когда ему стало один год и семь месяцев, он узнал весь алфавит. И даже твердый знак, мягкий знак и букву «и краткое» (передает звук «й», он всегда мягкий).
Все это мама называла словом поразительно. Раньше я его путал со словом паразитина.
Опять забыл про transition words! Буду выделять их, чтобы не забыть.
Таким образом, мы с Анной Айрапетовной рассматривали разные альбомы и книги. Когда мне было три года, я знал всех русских писателей по именам и отчествам. Я их так и не прочитал, это очень сложные книги.
