Дверь квартиры им открыла супруга убитого Платонова, Юлия Сергеевна. Выказав недовольство по поводу раннего визита сотрудников правоохранительных органов, она довольно спокойно выслушала известие о гибели мужа, после чего холодно заметила:
– Ну и поделом алкашу.
Алексей и Игорь переглянулись.
– Вы, действительно, даже не сожалеете? – спросил Алексей.
– А чего сожалеть, – отозвалась Юлия Сергеевна. – Всю пенсию пропивает с дружками своими. Нашёлся добрый человек, и то хорошо.
– Он говорил Вам вчера, куда пойдёт, и с кем будет встречаться? – спросил Игорь.
– Да почём я знаю, – отозвалась Платонова. – Он уже три дня дома не ночевал.
– А друзей его знаете? – спросил Игорь.
Юлия Сергеевна помотала головой.
– Не видела никогда. Может, из этих же алкашей его кто и приложил.
Алексей шумно выдохнул.
– Ладненько, – произнёс он. – Дайте мне Ваш номер телефона. Мы Вас вызовем.
Спустя пару минут они с Игорем шли в сторону промышленного магазина.
– Ну, что думаешь? – спросил Алексей. – Могла жёнушка заказать?
– Если б не записка и цифра, я бы в это поверил, – ответил Игорь.
Алексей покивал.
– Да, здесь больше на ритуальное похоже, – произнёс он.
Наконец, они дошли до хозяйственного магазина, расположенного в торце дома, на углу Ключ-Камышенского Плато. Приветливо поздоровавшись с продавцом, Игорь осведомился, покупал ли кто-то в ближайшее время набор предметов из черенка от лопаты, красной алкидной краски, хлебного ножа и красного перманентного маркера.
– Василь Евгенич наш три черенка покупал позавчера, – ответила продавец, просматривая записи продаж, занесённые в толстую, аккуратно обёрнутую в плотный картон тетрадь. – Краску никто не брал. Набор маркеров перманентных, вот, брали. Но это неделю назад было, я уж и не вспомню кто. Нож.… Брала женщина. Разделочный, для мяса. А хлебный… – она пожала плечами, ещё раз перелистывая страницы тетради. – У нас таких и нет.
– И на том, спасибо, – улыбнулся Игорь.
Спустя десять минут они с майором Меркуловым уже были в квартире Василия Евгеньевича Павлюшина.
– Вы позавчера три черенка покупали, – произнёс Алексей, сверху вниз глядя на сухую, но ещё крепкую фигуру пожилого человека, а также замечая стоявшие в углу резиновые сапоги.
– Да, покупал, – ответил Павлюшин, впуская в квартиру Алексея и Игоря.
– Где они? – спросил Алексей.
Василий Евгеньевич провёл обоих сотрудников на балкон.
– Вот, стоят, никого не трогают, – ответил он, указав на три черенка.
– А для чего они Вам? – спросил Игорь.
– Так, ясное дело, два на лопаты пойдут, а к этому вот, вилы приделаю, – Василий Евгеньевич взял черенок в левую руку и слегка помотал им. – Ко мне зять с дочкой приедут. На дачу поедем в субботу. Картошку копать. Я её поздно в этом году садил. Аж в конце июля. А у меня там травы ещё, ой, – он махнул рукой. – Вот, вилы хочу сделать, чтобы в силосную яму траву проще закладывать.
– Понятно, – протянул Алексей. – А сапоги Ваши?
– Ясное дело, мои, чьи же ещё, – ответил Василий Евгеньевич. – Для дачи купил вчера.
– Ещё не выходили в них из дома?
– Нет, – Павлюшин помотал головой.
– А размер обуви у Вас какой? – поинтересовался Алексей
– Сорок второй, – ответил Павлюшин.
– А зять вчера не приезжал к Вам?
– Так, откуда? – Павлюшин развёл руками. – Они ж работают с утра до ночи. Вон, в субботу разве что и выберемся.
– Ну, понятно, – Алексей ещё раз окинул взглядом небольшую квартиру Павлюшина. – Что ж, простите за беспокойство.
