– Да, поняла. Спасибо, – я на самом деле боялась заданий "сверху", их особенно долго вычитывали в Росцензуре.
– На роль Карла Двенадцатого нужно поискать иностранца. Чтобы он контрастировал со Становым. Вот список подходящих, – директор протянул лист с пятью именами.
– Благодарю.
Я вышла, изучая имена. Трое были шведами, один – из Финляндии, последний из Норвегии. И всем нужно отправить запрос-приглашение, потому что просто так въезжать в нашу страну и покидать ее нельзя. Нужно обязательно письмо с уважительной причиной. Все объяснялось нашей безопасностью. Я решила не медлить и сразу села за сценарий. Необходимо было работать быстро, чтобы успеть следом за документами отправить иностранцам их тексты. После двух бессонных ночей я упала в обморок прямо в вестибюле Роскино. Очнулась на банкетке, Гоша брызгал на меня водой. Вокруг стояли испуганные зеваки.
– Что происходит? – подорвалась я.
– Нет, это ты скажи, что происходит? – вспыхнул мой друг. – Если плохо себя чувствуешь, лежи дома! Лена, почему ты ее отпустила?
– Да она выскользнула, – начала оправдываться подруга.
– Я еще не дописала сценарий, – я попыталась подняться на банкетке, но не смогла.
– Не надо дописывать. Я попросил Киру, она поможет.
– Но я начала.
– А она продолжит.
– Ты тут уронила, я собрала, – Лена подала мне мои жалкие сто листов сценария.
Я впервые приглашала иностранных актеров, впервые писала сценарий с кем-то еще. Мы были знакомы с Кирой Ивановой и раньше. Но первые две свои картины я освоила сама, начиная со сценария. Мы зашли в наш с Гошей кабинет. Девушка уже ждала меня. Коротко поздоровалась, забрала написанный материал, надела очки и углубилась в чтение.
– Иди домой, – ассистент попытался вывести меня из кабинета. – Тебе, может, такси вызвать? Хочешь, с тобой поеду?
– Нет, я останусь. Не надо, – я села напротив сконцентрированной Киры.
– Ну, тут немного затянут диалог. Я бы сократила.
– Сокращай, со стороны виднее, – она обычно занималась сценариями для любовных драм, но имела большой опыт, поэтому я бы не стала спорить.
– Ну вот здесь бы уже какую-то сцену с музыкой, грандиозную, – сценарист отняла взгляд от страниц, – знаешь, я бы и начала бы с чего-то яркого, динамичного. Это же Петр Великий.
– Ну, я не знаю. Можно с потешного боя на воде.
За один день мы вместе перестроили концепцию и написали двести листов. Свежий взгляд помог мне найти что-то интересное в уже избитой теме. В моей душе, которую охватила буря страха перед строгими министрами, воцарился штиль. Поэтому ночью я смогла нормально поспать. Сценарий был готов через несколько дней. И пока Росцензура разбирала тексты по косточкам, мы сели с Гошей за раскадровку.
– Наверное, больше крупных планов с Петром, – говорила я, разглядывая ватманы Георгия.
– Зрителей не затошнит от щек Яшки?
– Ну, это же прямой заказ.
– Но щеки все же…
– У каждого свое представление о красоте, – протянула.
– Да, я забыл. Тебе нравятся люди с квадратными мордами.
– Можно подумать, у тебя…
– Мое лицо – ромбиком, – Гоша обвел в воздухе пальцем геометрическую фигуру.
– Просто скажи: ты нарисуешь еще пару планов?
– Конечно.
Через неделю работы сумасшедшими темпами Правительство уже интересовалось, как все продвигается. А Росцензура зарезала кучу сцен из-за того, что в них первый император России недостаточно героически выглядит. Чиновникам – совсем не до драматургии. Им главное, чтобы были соблюдены главные требования к образам в фильме. Мы проклинали цензоров и переписывали все моменты, вызвавшие порицание. Мне вернули сценарий в третий раз снова с красными пометками на полях.
