— Тебе не стоило так поступать! — яростно прорычал Оден не своим голосом.
Это рычал его дракон. Утробно. Страшно. Рык пробирал всё моё существо до ледяных мурашек.
Я бросилась наутёк. Слёзы градом полились из глаз. Задёргала дверь, но она не открывалась.
— Откройте! Пожалуйста! — умоляла, тарабаня кулаками в огромное двустворчатое полотно.
Но с той стороны стояла гробовая тишина.
Позади послышался шум разбивающегося окна. Я резко повернулась и вжалась в полотно двери.
Комната оказалась пуста. Лишь огромным провалом зияла дыра на месте одного из окон. Сорванные портьеры трепыхались от порывов довольно холодного ветра. Кутаясь, от пронизывающего ветра, в тонкий палантин. Всхлипывая и размазывая по щекам слёзы ладошками, я подошла туда, где раньше было окно. Выглянула наружу и отшатнулась.
За стеной простирался скалистый обрыв. Далеко внизу виднелись вершины деревьев. Лес, как море, колыхался на ветру, убегая к горизонту. В небе мелькнула тёмная точка. Дракон, — испуганно мелькнуло в голове. Император в ярости превратился в дракона? Он его совсем не контролирует? Понятно, откуда все эти слухи, что он сжирает своих несчастных жён.
Я издалека наблюдала за полётом дракона. Красиво. Завораживающе. И смертельно опасно приближаться к нему. Вернулась к двери и снова подёргала ручку.
— Эй! Есть там кто-нибудь? — закричала, что есть сил. — Откройте! Выпустите меня.
Но за дверью по-прежнему была гробовая тишина. Неужели в этом крыле даже слуг нет? Или все ждут, когда император накормит своё чудовище? Мной?
Эта мысль мне не понравилась. Совсем. Подошла к пролому. Огляделась. Вон город: отсюда виднеются дома и трубы заводов. А вон там должна быть наша деревня. Её не видно за деревьями, но теперь я хотя бы знаю направление, куда двигаться.
Можно, конечно, попробовать слевитировать, но сначала необходимо избавиться от браслета, сдерживающего магию. Я осмотрелась. В комнате, кроме двух кресел, камина и столика стояли стеллажи с книгами, стол и кресло.
Увидев письменный стол, обрадовалась. Возможно, там найдётся то, что поможет снять ненавистный браслет. Принялась шарить по столу и ящикам. Нашла нож для вскрытия писем, но он ничем мне не помог.
Тяжёлая подставка, которой я пыталась разбить браслет, только погнула его и отбила мне руку. Теперь вместе с браслетом на руке красовался внушительный синяк.
В бессилии осела на пол и разревелась, как маленькая. Но слишком долго предаваться унынию, не могла себе позволить. Поднявшись, оторвала длинную юбку, подцепив ткань тем самым ножом для резки бумаг.
Сбросила на пол палантин, потому что будет только мешаться. Заплела волосы в простую косу, перехватив куском ткани. В угол отправились неудобные туфли.
Села на край пролома, осматриваясь и отмечая, куда бы поставить ногу и за что зацепиться. Заметив удобный уступ, ловко перевернулась и повисла на руках. Нащупала пальцами босой ноги устойчивый камень и начала свой спуск.
Очень скоро я пожалела, что не обмотала остатками юбки ступни. Они кровили и невыносимо болели. Я спустилась всего ничего, а уже буквально не чувствовала ног. Пару раз оступилась и чуть не полетела вниз.
Прижалась к отвесной стене, переводя дыхание. На продуваемой всеми ветрами скале воздух был так холоден, что я дрожала всем телом. Теперь жалела, что не укуталась в палантин. Зубы выстукивали нервную чечётку. Руки дрожали от напряжения. Вот-вот пальцы разомкнутся, и я всё же встречу свою смерть.
