1. В случае виндикационного иска об определенных монетах принцип не может применяться. Если бы он применялся, то в основе этого должно было бы лежать предположение того, что ответчик может отчудить виндицируемые деньги, чтобы получить с них проценты; но как раз отчуждение и потребление виндицируемой вещи полностью запрещены ответчику (§ 264). Таким образом, отличие от личного иска о взыскании долга (о денежной сумме) заключается в том, что посредством него у ответчика требуют его собственные деньги, отчуждение или использование которых с получением процентов ему не запрещены[229].
2. В случае иска о наследстве дело обстоит совсем по-другому, и как раз здесь встречаются самые полные свидетельства применения нашего принципа. Правда, и этот иск, так же как и виндикационный, является in rem, однако он касается не одной определенной вещи, как тот, а наследственной массы и неизбежно охватывает, следовательно, множество предметов, которые, будучи рассмотренными сами по себе, обладают обязательственным характером. В случае этого иска встречаются следующие отдельные положения о процессуальных процентах.
а) Начиная с момента литисконтестации владелец платит проценты с тех денег, которые он получил за наследственные вещи, проданные до литисконтестации, и которые вследствие этого стали составной частью наследственной массы[230]. К этим проданным наследственным вещам относятся, естественно, натуральные плоды, которые он получил, но затем продал[231], а также, несомненно, полученная плата за наем и арендная плата.
Итак, в этом явно содержатся чистые процессуальные проценты, что выражается также и в том, что к этому применяется принцип упущенных плодов. Ведь когда ответчик не получает оговоренную продажную цену, он все же обязан уплатить проценты и с нее[232]. Против недобросовестного владельца у истца есть выбор: либо потребовать полученную продажную цену с процентами, как с добросовестного владельца, либо истинную стоимость вещи с учетом возможных плодов от нее[233]. Этим хотят сказать, что он может признать или не признать заключенный договор с его последствиями в зависимости от того, что кажется ему более выгодным.
b) Деньги, с которых ответчик должен платить проценты согласно только что высказанному правилу, были внесены им самим в наследственную массу. Спрашивается, однако, должен ли он платить проценты с наличных денег, обнаруженных в наследстве. Согласно общим рассуждениям, мы вынуждены склониться к тому, чтобы подходить к этому совершенно так же, как и к ранее упомянутому. Он является управляющим, возможно, чужого имущества и поэтому обязан обходиться с его частями в зависимости от их вида как добрый хозяин дома. А такой не позволит деньгам лежать без всякой пользы. Если, стало быть, умерший незадолго до своей смерти получил, например, капитал, приносящий проценты, и ему не хватило времени, чтобы снова его одолжить, то едва ли можно будет оправдать владельца, который хотел бы пренебречь всем этим капиталом в течение всего разбирательства.
И все же, кажется, Папиниан совершенно неожиданно хочет сказать в следующем фрагменте, на который ссылается Ульпиан, что владелец наследства никогда не должен платить проценты с любых обнаруженных наличных денег:
«Papinianus autem libro tertio quaestionum, si possessor hereditatis pecuniam inventam in hereditate non attingat,
